Путешествие нашего корреспондента по городам и весям этого удивительного региона с оглядкой на события последних лет
По итогам XI Всероссийского конкурса молодых журналистов («Вызов-XXI век»), пишущих на социально значимые темы, давний автор «НВ», Алексей Пищулин, стал победителем в номинации «Вызов — межнациональные и межконфессиональные отношения» за серию очерков-репортажей о Кавказе.
Наш курский «соловей» проехал автостопом по дорогам Абхазии, Чечни, Ингушетии, Дагестана, Грузии, Армении, Нагорного Карабаха и Азербайджана. Изучая проблемы взаимоотношений между народами, быт и культуру регионов, он, таким образом, напомнил о важности сближения народов Кавказа и России.
Публикуем избранные страницы этого увлекательного путешествия.
(Продолжение. Начало — в 34-м номере «НВ»)
Завтра была… зима
Для ночевки в палатке у подножия Эльбруса стало холодновато. К счастью, у Замира выискались друзья на альпинистской базе. Утром взгляд упал на красочный плакат-воззвание: «Пока ты молод и силен, иди к вершинам на свиданье». Куда деваться — пошел.
Взял напрокат снаряжение, консервов про запас, в МЧС прошел инструктаж и, оставив лишние вещи у доброй бабушки, от поляны Азау начал подъем. «Канаткой» пренебрег — покорять гору, так по-честному! Погорячился, как и со всем остальным за два дня пребывания в эльбрусских снегах, но деваться уже было некуда.
Любое приключение, забавное и не очень, начинается обычно с развилки. И, конечно, на этот раз выбранная дорога оказалась ложной, закончилась пропахавшим ее строительным бульдозером. Стемнело. Но небо оставалось ясным и луна ровно освещала снежный покров. Впереди маячил огонек, и «кошки» на ботинках крепко впивались в скользкий наст, предохраняя от расселин.
В первом часу ночи постучался в дверь — сначала не понял, чего именно. Три футуристических модуля с круглыми иллюминаторами оказались горным приютом. Он выше станции «Бочки» на высоте около четырех тысяч метров. Низкий сезон, постояльцев не было. Сторож Шерапи пустил меня в цилиндр, служивший кухней и обеденной. Налил горячего кофе, достал теплый спальник, посмеявшись над моим. Сказал «уничтожить» съестное, которого на столе в изобилии, и устраиваться на диване, а сам ушел спать в пристройку.
На рассвете подъем продолжился. Можно акклиматизироваться, но каким бы натренированным к длительным переходам в обычных условиях ты ни был, нагрузка в горах с этим несопоставима. После нескольких часов восхождения даже 10–20 шагов вызывают чувство, словно на время бежал стометровку. Вместе со мной наверх неорганизованно ползла кучка европейцев. Позади уже были скалы Пастуховаю. К пяти тысячам я остался один. А западная, максимальная вершина Эльбруса — 5642 метра.
Как здесь и случается, погода вдруг испортилась, налетела вьюга. На косом траверсе стоял брошеный гусеничный ратрак. Проверил — кабина незаперта. Через разбитые стекла внутрь наметало, но я закутался в спальник и попробовал уснуть — набраться сил и переждать метель. Однако и спустя два часа лучше не стало. Наверх прошел, быть может, еще с 50 метров, когда и в десяти шагах стало не видно. Один за другим в снежном вихре потонули красные флажки, обозначающие тропу: сначала потерялся ближайший впереди, потом — пройденный…
По Моздоку «беженцем»
Пурга ненадолго стихла, дав возможность повернуть — скорее назад. Бросил последний взгляд на гусеничный ратрак, холодное, но все же укрытие, и, стараясь не потерять ориентиры, стал осторожно спускаться. Нужно было добраться хотя бы до верхнего приюта — к людям. Сильный ветер все задувал снег в лицо, внезапным порывом едва не сбив с ног. Должно быть, прошло много времени — уже обледенела одежда, когда впереди сквозь ночь и вьюгу пробились огни.
Дверь одного из вагончиков открыла альпинистка Карина. У нее 140 восхождений на Эльбрус. Вскипятила чайник и позволила вздремнуть до утра.
Сутки спустя я ехал в город Прохладный. Трасса проходила через село Заюково по едва ли не самой длинной на Кавказе улице Кирова, протянувшейся на 15 километров. У водителя, 27-летнего жителя Тырныауза Мурата, есть семья, двое пацанов. Жену он… украл. Один чеченец рассказывал, что в их республике с этим борются, утверждая в мысли, будто делают так только мужчины, за кого добровольно никто не идет. Но даже и в Чечне, где за подобное деяние введен штраф в миллион рублей, девушек продолжают красть. Что уж говорить об остальном Кавказе, по-прежнему тяготеющем к горским обычаям.
Впрочем, похищение чаще носит формальный характер, и невеста, как сказано в известной киноленте Леонида Гайдая, «сама мечтает, чтобы ее украли». Со своей будущей женой Мурат дружил 3,5 года, пока его друзья не провернули это дело. Он сам не раз участвовал в таком обряде. Однажды даже без ведома жениха — тот никак не мог решиться, товарищи решили помочь.
Валентина из Ставрополья, ехавшая за рулем грузовой «Газели», себя украсть вряд ли позволит. На рынок североосетинского города Моздок она направлялась за фруктами для своего магазина. Цены там, и правда, приемлемые. Показательно, среди прочего, стоял киоск с разобранными солдатскими сухпайками: армейские галеты по три рубля за пачку, каши с мясом за 20, консервированные борщ и щи по «червонцу». Моздок, расположенный всего в 15 километрах от Чечни, в прошлом самой неспокойной республики Северного Кавказа, окрестили «камуфляжным» городом. Значительную часть его населения составляют военные, здесь же находится крупный аэродром.
Проверка документов на улице закончилась угощением в «ментовской» столовой. Братья-полицейские Арсен и Алан вместе с остальными упорно называли меня беженцем из Украины, как ни старался их разубедить. Так бы и ходил «беженцем», не разреши мне в одном из магазинов оставить рюкзак.
На выезде из города за мостом через реку Терек стоял пропускной пункт. Силовики пробили мой паспорт по компьютеру и, видимо, оставшись довольны, вызвались сами поймать машину до Грозного. Дорога была не основная, и 95-й регион все больше шел по селам. Уже когда стемнело, нам повезло с попуткой.
Руслан и Мохаммед ехали почти до самого города в ближайшую к нему станицу. Возвращались из Ставрополя с больничного обследования. По их словам, своя медицина «хромает». По пути они показывали нефтяные месторождения, почти не использующиеся сегодня.
За блокпостом перед Грозным мне разрешили поставить палатку. Сказали: если хочу, можно установить ее и на другой стороне дороги, — въезжающий транспорт контролировали русские ребята. Остался с чеченцами. Аюб помог с зарядками, Иса нарезал хлеб, Саламбек заварил кашу, а Бекхан достал банку домашней аджики.
Алексей ПИЩУЛИН
(Продолжение следует)
