Развитие личных подсобных хозяйств может существенно упрочить положение крупных сельхозпроизводителей и фермеров.
В начале двухтысячных российский аграрный сектор упорно шел по пути развития личных подсобных хозяйств, что вызывало, мягко говоря, недоумение. Тем временем, ни фермеры, ни удержавшиеся на плаву сельхозкооперативы, ни набиравшие обороты агрохолдинги не давали в ту пору тех объемов, которые давали ЛПХ. «Неужели это наш путь?», — спрашивал я, будучи в Мордовии, тогдашнего главу этой аграрной республики Николая Меркушкина.
— Да нет, — отвечал он, — наш путь возрождения села таков же, как и во всем остальном мире: внедрение высоких технологий, наукоемкое, эффективное аграрное производство. Ясно, что личным подсобным хозяйствам эти технологии недоступны, а потому перспективы стать основной формой хозяйствования на селе у них нет. Но это не означает, что на ЛПХ надо ставить крест. Подворье в перестроечное время, время развала колхозов, помогло людям выжить. Теперь — при поддержке местных властей — дает возможность достойно жить, хорошо зарабатывать. А при росте объемов производства и переходить к более совершенным формам, к примеру, становиться крестьянским (фермерским) хозяйством.
Действительно, то, что люди сами себя обеспечивают не только продуктами питания, но и средствами к существованию, избавляет государство от лишней головной боли. Цепляясь своим подворьем, как якорем, за пустеющие земли, они не дают окончательно разрушиться российской деревне. До сих пор подворья производят половину всего скота, птицы, молока. В личных хозяйствах числится более половины всех российских коров, половина свиней, овец. Убери сейчас их, и рынок просядет.
Да, магистральный путь — все-таки создание крупных хозяйств, насыщенных энергоемкой техникой, переход на откормочное производство, на круглогодичное выращивание овощей там, где это позволяют условия. Но холдингам наплевать на развитие территорий, вот в чем беда. Для них главное получить прибыль, по максимуму выкачать имеющиеся ресурсы, а там хоть трава не расти. Худо-бедно поддерживали социальную инфраструктуру села сельхозкооперативы, крестьянско-фермерские хозяйства и ЛПХ. Так и качался наш аграрный сектор между затратным ручным трудом и высокотехнологичным производством. Естественно, без конца так продолжаться не могло. А отдавать кому-то предпочтение было губительно для страны.
— В мире не существует стран, где бы сельское хозяйство было представлено только крупным корпоративным или только мелким семейным агробизнесом, — говорит заведующий Пыталовской лабораторией ВИАПИ Псковской области, кандидат экономических наук Рудольф Прауст. — Всегда и везде они сосуществуют одновременно, в различных сочетаниях между собой. Так действуют в Китае, США, Финляндии и Швеции. Все чаще семейные хозяйства предпринимательского типа (то есть те, которые работают не только на свой личный прокорм, но и на получение дохода, другими словами — фермерские) становятся объектами так называемого контактного сельского хозяйства, которые взаимодействуют с крупным корпоративным бизнесом, работающим в сфере высоких аграрных биотехнологий, материально-производственного, технического обслуживания, переработки и реализации конечного продукта. Такой симбиоз крупных сельхозпроизводителей, фермерских и личных подсобных хозяйств делает их не конкурентами, а партнерами.
Подобную модель попытались внедрить несколько лет назад в Белгородской области, но она в ту пору не прижилась, дружбы агрохолдингов с подворьем так и не получилось. Теперь, похоже, эту идею подхватил Министр сельского хозяйства России Николай Федоров.
— Нам нужно гармонизировать отношения крупнотоварного производства с другими формами хозяйствования, — говорил он на одной из первых своих пресс-конференций в ранге министра. — Крупные современные предприятия надо рассматривать как локомотивы, которые должны тянуть за собой, гармонично интегрируя, малые и средние формы. Я не апологет колхозно-совхозного строя. Исхожу из того, что средние формы — фермерские, крупные личные подсобные хозяйства легче сделать конкурентными, если они будут интегрированы вокруг этих «локомотивных» проектов.
По мнению Федорова, речь не идет о том, что агрохолдинги возьмут их на буксир, но они могут при помощи государства связать их технологически. И региональные власти, и федеральное правительство должны помочь своими действиями созданию благоприятных налоговых и прочих условий, субсидиями, стимулированием. Чтобы ЛПХ были заинтересованы, скажем, брать в агрохолдингах племенных животных либо на откорм, либо для производства молока. И чтобы корма им поставляли бы современные комбикормовые заводы, которые находятся при крупных товарных производствах. Санитарный, ветеринарный контроль тоже обеспечивали бы мощные структуры, а не отдельные мелкие, личные подсобные хозяйства.
Правда, все будет зависеть от того, как к этому отнесутся представители крупного бизнеса. Они пока недоверчиво морщатся. Но министр сулит им от такой интеграции немалую выгоду. А именно, за счет государственного и региональных бюджетов создавать инфраструктуру: строить дороги, газифицировать населенные пункты, решать социальные проблемы — медицины, образования. Все это снизит издержки производства на самих агрохолдингах, себестоимость их продукции, а значит, самым благотворным образом скажется на конкурентоспособности, что в условиях вступления России в ВТО чрезвычайно важно.
Получится ли в этот раз подружить подворье с холдингом, покажет время. Но, похоже, другого пути у нас действительно нет.
Александр КАЛИНИН
спецкор «НВ»
