Про Вовку-Медика и про всю нашу жизнь.
=====
Вместо предисловия
Пришло сегодня по электронке письмо из Игарки. Необычное письмо, щемящее. Его автор — не журналист, но давно прикипевший к газете «Красноярский рабочий» человек. Это он, Николай Николаевич Аносов, первым — в мороз — оказался у разбившегося Ми-8 с вахтовиками. Припоздавшие МЧСники потом обвиняли его во всех смертных грехах, пытались даже засудить, а власть, после огромного шума в прессе, напротив, наградила. А «Ванкорнефть» даже премию выдала.
Но сейчас — о другом. Почитайте.
Владимир ПАВЛОВСКИЙ
главный редактор «КР»
=====
В пятницу, 4 августа, похоронили Вовку Меджидова, имевшего прозвище Медик. Он всю свою сознательную жизнь проработал в совхозе — скотником, пастухом.
Много раз бросал работу, матерился, что мало платят и с большими задержками. Когда получал расчёт или отпускные, уходил в длительный запой. Вокруг него всегда появлялись друзья, любители выпить на дармовщинку.
Детей у него не было, а старший брат Андрей живёт где-то на Таймыре. Родители Вовки давно умерли и похоронены у нас в Игарке — на острове. Женился он на Ане Стяжкиной, девичья фамилия Пиперопуло, в 2001 году, но в 2007 она ушла в мир иной.
Была она женщиной крупной, как говорят — в теле, всё было при ней. Аня слыла прямой и доброй.
Первый муж Ани — Володя Стяжкин — покончил с собой, оставив ей двух сыновей — Женю и Ваню. Второй муж, Толя Яблонский по прозвищу Рубленный, подарил ей третьего сына, Пашу.
Родственники Ани и организовали достойные проводы Володи Меджидова, похоронили их рядом.
Володя жил всегда тихо и так же ушёл из жизни. Был он очень простым парнем, какой-то неприкрытой добротой светились его глаза. О таких говорят: мухи не обидит.
Весной он ушёл из совхоза и устроился стропальщиком в Игарскую стивидорную компанию. В конце мая Володька улетел работать на Ванкор, а точнее — на площадку Сузун. Отработав там первую вахту, 1 июля вернулся домой, а 1 августа его не стало. Стоило ли уходить из совхоза и лететь на Ванкор за большими деньгами (30 тысяч в месяц), чтобы сгореть от алкоголя?
Ванкор, Ванкор — как много в этом звуке, как много жизней ты унёс! В переводе с языка малых народностей, он называется «гиблое место». А они — чукчи, долгане, нганасане, эвенки и кето — знают, что говорят.
Быстро летит время, мы — песчинки в этом мироздании, и только Царствие небесное вечно. Всё меньше и меньше жителей на острове Игарский, скоро сам вопрос о переселении людей в город отпадёт сам собой. Пустующие дома разбирают на дрова, и ранее оживлённые улицы зарастают сплошным тальником и берёзой. Природа берёт своё.
В далёком 30-м году 20-го столетия моих родственников — деда и бабу и семеро их детей — выбросила власть на этот необжитый остров. Моей маме в то время было восемь лет. Они своей кровью кормили весь гнус Крайнего Севера, корчевали вековой лес, рыли землянки и готовились к стуже и жутким морозам.
На фотографиях тех лет видно, как они стоят в пионерских галстуках с опухшими лицами — опухшими от голода, цинги и жуткого холода.
В народе говорят, что всё, что построено на крови, должно умереть. Вымирает Норильск, вымирает Игарка. Смертность в Игарке, по итогам первого полугодия, превышает в три раза рождаемость. А ведь совсем ещё недавно, в 2015 году, она была выше рождаемости в 2,6 раза.
28 декабря 2016 года Виктор Александрович Толоконский в торжественной обстановке награждал нас, жителей Красноярского края, государственными наградами. В ответном слове я обратился к губернатору с просьбой о сохранении и приумножении самого дорогого, что у нас есть — человеческих жизней.
Никакие золото, платина, медь, нефть или природный газ не стоят человеческой жизни. Ни один здравомыслящий человек не сможет оценить её саму. Только казнокрады, воры и убийцы плюют на жизни людей и сами, ради своей наживы, устанавливают её цену.
Видно, не услышал меня губернатор Красноярского края, так как смертность в Игарке растёт в арифметической прогрессии. Уже два с лишним года жители города пьют техническую воду, она везде отравленная и не пригодна для приготовления пищи — в детских садах, в учебных заведениях, в детских приютах и отделениях больницы.
С благословения главы района, главы города, прокуратуры города, при полной апатии депутатов — местных и Законодательного собрания края — людей в Игарке травят и убивают. Те, кого мы с вами наделили полномочиями заботиться о нас, на самом деле думают только о своём благополучии.
В июне губернатор посетил Игарку. Опять одна трескотня и поручения, опять очередной контроль и ни одной «посадки» за воровство бюджетных денег.
Проект «КЕССОН» снова не осуществлён, оборудование не сдано в эксплуатацию. Снова нет виновных, а из государственного кармана — краевого бюджета — уже ушло более 700 миллионов рублей. Хотя красная цена данному проекту — от силы 250–300 миллионов. Во времена Сталина он бы стоил 20 тысяч рублей.
Сегодня другие времена, другие ставки. Только мы ещё пока живые. Богом сохранённые и оберегаемые, надеемся на лучшую жизнь.
С уважением,
Николай АНОСОВ
ИГАРКА
