Кровь стынет в жилах от этой истории, которая всем нам может послужить уроком
Мороз, как всегда, ударил неожиданно, но слишком рано, в конце сентября, и круто — до минус 10 градусов. Прохожие ежатся от пронизывающего ветра и спешат в уютные, теплые квартиры. Тяжелая пора наступает для бродячих кошек, собак и бездомных людей. Вот и слепой старик в Крутояре мерзнет от промозглого холода в заброшенном доме, где он от безысходности поселился еще в августе. О нем нам рассказала позвонившая в редакцию фельдшер Андроновской участковой больницы.
Без бумажки ты букашка
После выяснения обстоятельств, череды звонков в разные инстанции горестная история привела нас в полное замешательство. Вся операция по спасению бедствующего человека упиралась в камень преткновения — отсутствие документов. Тривиальная пословица «Без бумажки ты букашка» наглядно подтверждалась на практике, и среди обуревавших меня мыслей доминировала одна: «В российском обществе ты нужен до тех пор, пока ты нужен».
По заданию редакции я отправилась в Крутояр, где меня встретили сотрудники сельской администрации и проводили к так называемому жилищу скитальца. По дороге они вкратце описали судьбу человека: много лет он жил на этой территории и батрачил на разных хозяев, должно быть, в основном за еду, ютился по избушкам, отличался трудолюбием и не имел пристрастия к спиртному.
В последнее время работал в Алексеевке, летом еще трудился и вдруг неожиданно ослеп. «Не нужен оказался хозяевам, вот они его и выгнали на улицу», — с неодобрением сказали женщины. За разговорами подъехали к полуразвалившемуся, потемневшему домишке, утонувшему в мусоре, и осторожно пробрались к двери. Заперта, видно, чего-то опасается бедолага, и не зря. Однажды вышел на улицу, а жестокие подростки решили немилосердно над ним подшутить: дверь заколотили…
«Монах» на дне
Увиденное превзошло все ожидания: обитает человек «на дне», в замусоренном помещении, без печи и освещения, спит на топчане, заваленном тряпьем и войлоком…Старик в каком-то драповом пальто, то ли мужском, то ли женском, встретил нас с радостью и поразил своим благообразным видом. Если бы не его дряхлая одежда, он вполне мог сойти за монаха. Седая бородка, голубые глаза, не утратившие цвета, руки большие, изработанные, и выражение лица не злобное. «Дайте мне чего-нибудь горяченького! Совсем околел!», — жалобно попросил он. Возле его лежбища на импровизированном столике одиноко стояла пустая кружка. Услышав про булочки, горьковский герой обрадовался: «Давайте, давайте!». Женщины ушли за кипятком, а мы тем временем с ним побеседовали. Старик охотно отвечал на вопросы, постепенно сложилась печальная картина его жизни.
Зовут его Василий Гаврилович Скорняков, ему 68 лет. В два года его бросила мать, поэтому ребенок воспитывался в детском доме. Будучи взрослым, разыскал мать, которая жила в Норильске и сына признала. Скорняков 10 лет работал в ЖКХ на севере, имел семью и детей, а потом жена умерла. Куда девались родные дети, где они находятся сегодня — покрыто мраком. И это, наверное, один из главных «косяков» его биографии.
Несколько лет провел в Красноярске, где мать имела трехкомнатную квартиру. После ее смерти Василий каким-то образом утратил это жилье и оказался в Ужурском районе, на крутоярской территории. Завел новую семью, воспитывал приемных детей — дочь и сына. Непонятно, почему мастеровитый человек не построил себе домик. Хотя, по его словам, много домов отладил, выкладывал керамику, печи, выполнял черновую работу, таская уголь и дробленку…
Белые пятна
Разумеется, для журналиста выяснилось много «белых пятен» в его жизнеописании. В тюрьме Скорняков сидел, утверждает, за драку. Вот уж поистине готовый сценарий для фильма на социальную тему. Видимо, совсем худо ему стало, когда похоронил жену и приемного сына. Дочь вроде живет в Красной Сопке, очевидно, теперь отчим ей не нужен.
Старый батрак скитался по чужим избушкам, и эксплуатировали его нещадно. Так работал всю жизнь, пока не ослеп. «Меня никто не выгонял, — машет заскорузлой рукой собеседник, — сам ушел, как почувствовал, что не могу ничего делать».
Говорит, что в Алексеевке у него остались какие-то документы, одежонка, теплые сапоги. Привезти бы их, а то ноги стынут в резине… В Крутояре бездомного бродягу подкармливают сердобольные люди, да только немногие. Он бредет потихоньку к знакомым, которые не откажут в подаянии, по дороге кто-нибудь протянет кусок хлеба…
«Скоро чай-то принесут? — спрашивает и стонет, — ох, в груди болит!». Сильно ее ударил, когда сослепу упал в пролом печи, прямо на кирпичи. Тогда ему было больно и страшно. Остается только догадываться, как он оттуда выбрался. «Скорая» приезжала, и после осмотра пострадавшего переломов не обнаружила. А так, может, и забрали бы несчастного скитальца в больницу.
Я делаю несколько снимков, душа моя при этом корежится, а старик и не замечает, и не слышит щелчков камеры.
А вот и чай подоспел. От кружки с кипятком идет пар, а руки Василия Гавриловича беспомощно шарят по столу, чуть банку не уронил. Тут уж отчетливо осознаешь, что старик ничего не видит. Его просьба: «Бросьте мне в чай конфетку!», — меня окончательно доконала. Опустив глаза и не веря своим словам, бормочу: «Мы постараемся вам помочь». А он вдруг как запричитает в голос: «Ой, миленькие, помогите, сил моих больше нет! Все косточки мои промерзли!».
На этой жалостливой ноте мы и удаляемся с чувством безысходности.
Собачья жизнь, если не хуже…
Неужели ничего нельзя сделать, чтобы определить гибнущего человека, нуждающегося в уходе, в социальную больницу или дом престарелых? Женщины, словно оправдываясь, приводят довод: без документов и пенсии сегодня никуда не принимают, особенно в частные приюты. Администрация подала нужные документы в миграционную службу, чтобы «гражданину СССР» наконец-то выдали российский паспорт. Настоятельно просили, чтобы срок оформления был минимальным, потому что две недели — месяц ждать просто невозможно. А потом надо обратиться в Пенсионный Фонд за назначением пенсии. Хотя Скорняков обмолвился, что получал какую-то пенсию. Все это выяснят в ПФ. А пока человеку требуется экстренная помощь, чтобы не умереть от холода, голода и травмы. Мне объяснили, что жилье для старика подыскивали, но все сносные дома на территории заняты. Видимо, в надворные постройки его тоже никто не хочет пускать. Зачем, если он больше не работник?
На обратном пути в душе бушевала буря гневных эмоций: человек живет хуже, чем собака. В хлеву чище и теплее, и животные накормлены. В голове вопросы возникали одним за другим. Как он мог докатиться до такой жизни? Почему вовремя не оформил документы и пенсию? Не позаботился о собственном жилье? Где его родные дети, которых он сам, очевидно, бросил? Почему приемная дочь не хочет знать отчима? Да к чему теперь философствование на моральную тему, когда надо беднягу спасать, потому что в таких условиях он просто умрет.
Последняя надежда
Телефонные переговоры с представителями государственных учреждений не прибавили оптимизма, что бывшего батрака в ближайшее время вызволят из конуры. В управлении соцзащиты про него знают и держат его дело на контроле, правда, на расстоянии. В районную больницу взять не могут, поскольку он не нуждается в лечении, и средств на него государство не выделит. В Учумскую участковую больницу примут только с документами, и мест там пока нет. А ведь жизнь в ней собратьям Василия кажется раем. Хочется верить, что он рано или поздно поступит в больницу, где обогреют его тело и душу. Надежду внушил проникновенный сочувственный голос О.Ю. Амбарян, главного врача Учумской участковой больницы. Этот человек всегда выполняет обещания.
В районе Скорняков не единственный бродяга, но у нас нет дома престарелых, приюта для бездомных или какого-нибудь приемника для людей с обочины, где можно устроиться на ночлег. И если по разным причинам человек остается один на улице, то оказывается на грани выживания. Такое вот у нас гуманное общество. Люди наслаждаются теплом и уютом в своих домах, смотрят телевизор, пьют чай, целуют детей, а рядом, заметьте, не на Украине, где бомбят, а в мирных условиях, в сарае замерзает слепой старик, мечтающий о теплом одеяле и кружке горячего чая…
Кровь стынет в жилах от этой истории, которая всем нам может послужить уроком. Не зарекайтесь от сумы и от тюрьмы. Помогите человеку, ожидающему социального устройства, продержаться несколько дней до тепла.
Зинаида ЦИКАЛОВА
Красноярский край
Фото автора
(газета «Сибирский хлебороб»)
NB!
После нашего звонка в районную больницу Василия Скорнякова положили в стационар, обследовали и обнаружили рак легких. Затем отправили в Учумскую больницу, где он прожил две недели наконец-то в тепле, при хорошем уходе и внимании сердобольных людей… А прожив эти счастливые две недели, умер.
