О подвиге легендарной Зои Космодемьянской написаны десятки книг, сняты документальные и художественные ленты, включая недавно вышедший в прокат фильм «Зоя». Серьезным дополнением к этим историческим свидетельствам стала книга Сергея Бортникова «Три смерти Ивана Громака». Но обо всем — по порядку.
Людям старшего поколения широко известны опубликованные в 1943 году «Правдой» очерки военного корреспондента Петра Лидова о подвиге Зои Космодемьянской. Но особенно потрясли мир напечатанные в газете документальные кадры, на одном из которых видно, как Зоя сопротивляется палачу, затягивающему удавку на ее шее. Но кто мог сделать эти репортажные снимки с казни отважной комсомолки и как они попали в газету? Об этом в одной из глав своей повести и рассказывает лауреат литературной премии «Во славу Отечества» Сергей Бортников, да так подробно, с такими яркими деталями, что, кажется, видишь происходящее своими глазами. Надеюсь, автор и соавтор извинят меня за вольный пересказ этой истории.
***
Летом 1943 года на пути к Смоленску, у деревни Потапово, развернулись тяжелые бои за высоту, названную по-фронтовому 244,3. Именно здесь, в числе других частей, геройски сражалась комсомольская Штурмовая бригада и в ней — 19-летний бронебойщик Иван Громак из украинского села Новоалексеевка Запорожской области.
Душной августовской ночью эта бригада шла к линии фронта. Замполит на ходу объяснил обстановку: высоту 244,3 у деревни Потапово в составе фашистской 197-й пехотной дивизии защищает и 332-й полк — тот самый, офицеры и солдаты которого участвовали в казни Зои Космодемьянской.
— Отомстим за Зою! — призвал бойцов замполит.
Победное «ура» гремело на поле боя. Уже рукой подать до первой линии обороны врага. И вдруг к ногам Громака упала немецкая граната. Иван успел схватить ее и отшвырнуть в сторону. Волна атаки вынесла бойца во вражеский окоп. Мгновения решали судьбу Ивана. Он схватил лежащую на бруствере саперную лопатку и ударил ею фашиста по голове. На боку у того висел полевой планшет. Только Иван успел сразить опешившего врага и снять планшет, как опять рванула граната.
Очнулся Иван Громак уже в медсанбате. И тут же поинтересовался у врача, куда делся трофейный планшет? В ответ услышал: «Взяли в политотдел бригады, в планшете — какие-то немецкие фотографии и карты».
Иван Громак никогда не рассказывал о том, что в бою у деревни Потапово отомстил за Зою, уничтожив одного из ее палачей. Да он и не ведал тогда, что те снимки из планшета гитлеровца — о последних минутах жизни Зои Космодемьянской. Об этом спустя два десятка лет после войны поведали Ивану Григорьевичу однополчане — ветераны Штурмовой бригады, собравшиеся на встречу в Москве.
***
Но не только и не столько этим прославился на войне Иван Громак, о чем и рассказывает Сергей Бортников.
После того боя, залечив раны, Иван Громак снова попросился в свою Штурмовую бригаду. Но фронту позарез требовались танкисты. И наш герой-бронебойщик поступил в танковую школу, стал механиком-водителем Т-34. А вскоре подружился со старшим лейтенантом Владимиром Подгорбунским, который лично отобрал Ивана для службы в своей разведгруппе. Уже тогда на кителе офицера ярко блестела новенькая звезда «Героя Советского Союза»…».
Высшую награду Страны Советов Владимир Подгорбунский получил в двадцать семь лет за целый ряд подвигов во время освобождения крупного железнодорожного узла Казатин в Винницкой области Украины. Тогда разведгруппа, которой командовал старший лейтенант Подгорбунский, всего-навсего на двух Т-34 с десантом из 29 человек первой ворвалась в город, уничтожив при этом множество огневых точек противника и расстреляв подошедший под погрузку эшелон. Затем саперы подорвали выходные стрелки и таким образом заблокировали врагу пути отхода».
Результат того лихого наскока, за который Подгорбунского стали величать «гением разведки», превзошел ожидания командования: ведь Подгорбунскому, кроме всего прочего, удалось взять в плен немецкого гауляйтера фон Хабе и доставить его в штаб командующего Первой танковой армии.
На фронте Иван крепко привязался к новому старшему другу. Именно сражаясь с ним плечом к плечу в составе Первой танковой армии, старший сержант Иван Громак и получил первое боевое крещение. А в 1944 году 28-летний капитан Владимир Подгорбунский погиб. Друзья-разведчики похоронили своего командира на только что освобожденной от фашистов польской земле.
***
После гибели любимого командира Иван Громак не вернулся в свою роту, а продолжил громить врага в составе танковой ордена Суворова бригаде гвардейской армии Первого Украинского фронта. Тогда, в особенно жестоком бою, Ивана взрывной волной выбросило из танка (что, как оказалось и спасло ему жизнь, то есть выручила бойца «школа Подгорбунского», который, вопреки инструкции никогда не закрывал люк механика-водителя!). После того боя мать солдата получила вторую по счету похоронку. А Громак снова выжил. Весну сорок пятого Иван встретил в госпитале.
И как только выписался, с бойцами другого геройского танкового полка двинулся на Берлин!
Как известно, 2 мая 1945 года войска Первого Белорусского фронта под командованием маршала Георгия Жукова, при содействии войск Первого Украинского фронта под командованием маршала Ивана Конева, после упорных уличных боев, полностью овладели столицей Германии.
Именно в этот замечательный день танк Громака подбили в очередной, последний раз. А наш Иван опять уцелел. Только вся его одежда сгорела. Кто-то из друзей дал Ивану свой комбинезон. Сапоги же и ремень пришлось ему снять с самим же убитого немца — молодого парня, которому на вид не было и двадцати лет…
***
Великая Отечественная война для Ивана Громака закончилась 24 июня 1945 года. В этот день вчерашний танкист, воспетый самим Твардовским в одноименном стихотворении, принял участие в знаменитом Параде Победы на Красной площади в Москве. Но вот тебе на! На пропахшей порохом гимнастерке гвардии старшего сержанта Громака, еще во время войны представленного к многочисленным наградам, не красовалась ни одна из них. Только в октябре 1947 года командир полка 75-й Краснознаменной танковой бригады вручил Громаку сразу шесть наград: ордена Красного Знамени и Красной Звезды, а также четыре медали.
Уволившись в апреле 1948 года в запас, наш герой вернулся в родную Новоалексеевку, где начал работать уполномоченным министерства заготовок в Ногайском районе Запорожской области УССР. Казалось, все складывается неплохо. Прошло немного времени, и Иван Григорьевич — уже старший инспектор Приморского госстраха. В 69-м бывшего фронтового сапера и танкиста даже наградили знаком «Отличник финансовой работы».
Но дальше началась череда неприятностей. Вчерашний фронтовик тяжело переживал несправедливые обвинения. А в 80-м, не выдержав, оформил инвалидность и вышел на досрочную пенсию, хотя и волокита с оформлением пенсии отняла у пожилого Громака немало сил и здоровья. Удручал Ивана Григорьевича произвол «не нюхавших пороху» бюрократов, когда дело касалось справок о боевых заслугах. На все запросы ветерана войны приходили приблизительно одинаковые ответы: «Госпиталь разбомбили, архивы сгорели»…
И даже благородный поступок ветерана чиновники не оценили по достоинству. Дело в том, что от выделенной ему в 1972-м году трехкомнатной квартиры в Приморске Иван Григорьевич отказался в пользу молодой многодетной семьи. Так поступали тогда многие фронтовики! Из тех, кто в войну не прятались за спинами других, и в мирное время стремились оставаться людьми, достойными уважения.
В итоге больше нашему герою никто жилплощадь не предлагал. Ни власти разваливающегося Советского Союза, который он защищал, ни новые правители «незалежной» Украины.
Дальше — хуже. В 1991 году рушится Советский Союз. Объявила о своей независимости и некогда родная для Громаков Украина. Герою-фронтовику невыносимо было видеть, как разваливается великая страна, как оказавшиеся у власти олигархические кланы вовсю использовали наемных теперь работников, выплачивая им крохи за труд.
Иван Громак и его ровесники-ветераны не могли не почувствовать, как с обретением Украиной независимости резко ухудшилось отношение к ним властей: их перестали с почтением вспоминать, приглашать на разные массовые мероприятия…
Сам он бережно хранил память о боевых товарищах. И даже начал создавать музей своей 1-й Штурмовой инженерно-саперной бригады. Часть музейных материалов хранилась в местном техникуме, где герой войны еще недавно был дорогим гостем. Сын, Валерий Громак, журналист флотской газеты на Балтике и уже капитан первого ранга, помогал отцу как мог. Но деньги на стройку у Громаков скоро закончились. А власти благое дело не поддержали. Так и стоит этот недостроенный дом до сих пор.
***
Последний раз Валерий свиделся с отцом летом 1999 года в больнице, где лежал Громак-старший. Сын поразился нищенским условиям, в которых «лечили» ветерана. Пришлось покупать все: лекарства, продукты, воду. Даже чистую постель сын принес из дому. Кончилось тем, что Иван Григорьевич попросил сына «немедленно забрать его из этого ада». В родной хате, точнее — в возделанном им саду, который в 2000-м плодоносил, как никогда раньше и должен был бы радовать трудолюбивого хозяина, ветерана и не стало.
В сентябре 2003 года, в день освобождения Приморска от немецко-фашистских захватчиков, исполком горсовета постановил назвать одну из новых улиц именем Ивана Громака.
Не дожил до Победы герой Владимир Подгорбунский. А Ивана Громака, вернувшегося с фронта израненным, но живым, война забрала уже через 55 лет после того, как он прошагал на параде Победы.
Валентина АКУЛЕНКО
обозреватель «НВ»
