Государство мы вряд ли перевоспитаем. Но в наших силах собрать уважаемых людей, чтобы коллективно выработать социальный заказ государству на общенациональную программу воспитания здорового поколения.
Весь прошедший год журнал «Журналист» вел на своих страницах дискуссию о судьбе детской и юношеской прессы в России (см. №№ 4, 5, 7, 8–9, 10, 2014). Началась она с публикации, посвященной 50-летию «Алого паруса». Как написала секретарь СЖ РФ Надежда Ажгихина (колумнист «НВ». — Ред.), набиравшая первые журналистские опыты в той легендарной странице для старшеклассников «Комсомольской правды», «мы действительно не отдаем себе отчета в том, какие открытия совершили — подчас, как будто бы шутя и играя, — наши коллеги в той, еще советской журналистике. И не вполне понимаем, что рискуем потерять».
Порвали парус
Вот только что — 18 января — потеряли Ивана Зюзюкина, придумавшего в 1963-м вместе с Симой Соловейчиком «Алый парус». А летом потеряли второе детище Соловейчика — его газету «Первое сентября», выходившую двадцать лет — в последние годы силами его учеников и старшего сына Артема — и продолжившую во времени традиции шестидесятнического порыва. Сами же ученики газету и закрыли, решив, что современная школа, оказавшаяся под «колпаком» реформ, уже не готова к восприятию и, тем более, к претворению соловейчиковских принципов одушевленной педагогики.
Как только речь заходит о детской прессе, мы в ужасе! Да нет никакой такой прессы — чтобы разговаривать с детьми, тем более — с подростками, чтобы получать от них заинтересованный отклик, чтобы они хотели поделиться в таком издании своими заботами и мыслями с нами, взрослыми…
Все эти мнения не совсем соответствует положению дел. Дискуссия выявила, что изданий-то как раз очень много: есть и печатные СМИ для разных возрастов, и эфирные, и интернет-порталы, и кино, и литературные кружки. Все они втягивают детей в диалог и творчество, в информационный взаимообмен. И все же, согласитесь, ощущение отсутствия настоящей прессы для детей — такой, каким был тот же «Алый парус», так-таки и не проходит.
Кто же «гензаказчик»?
Детских СМИ, о которых можно было бы сказать, что это действительно пресса, а не ее эрзац, фактически нет. Потому что такая пресса должна быть двойной природы: информатор и воспитатель в одном флаконе. От прессы для взрослых мы требуем стерильности информирования, считаем, что даже комментирование — уже давление. И без малого тридцать лет соответственно затачиваем журналистику. Тут тебе и законы, и зарубежный опыт, и образование, и лидеры профессионализма. А что такое воспитывающая пресса забыто напрочь. Каждый издатель СМИ, работающих для детской аудитории, становится поэтому «изобретателем», действует либо по наитию, либо по старым от советских времен лекалам. Нет ни концепции, ни программ, ни технологий, ни целенаправленности. И все ясней, что без посторонней помощи все это не появится, медиасреда для детей будет и дальше разрушаться, что воспитателем ей так и не стать. Кто-то должен взять на себя роль «генерального заказчика», которому необходимо, чтобы вырастало здоровое поколение будущих граждан. По идее, им должно быть государство. Но пока государство озабочено реформой образования. Так что детская пресса, по сути, беспризорна. А дети увлеклись «самиздатом» в соцсетях.
Последний завет Соловейчика
Сегодня интернет-портал ИД «Первое сентября» венчает логотип общероссийского проекта «Школа цифрового века». Эволюция вполне логична. Все понятно — и все же жаль…. Мне довелось работать с Соловейчиком в старой «Комсомолке». Он наполнял свои очерки такой энергетикой моральной правильности, сформулированной так просто, но одновременно — глубоко и многослойно, что читать его было откровением. Самосовершенствованием. Утверждением в себе и в окружающем каких-то основных и незыблемых допусков, отменить которые уже никто и никогда не смог бы. Пророчествовать истину — особый дар; в профессиональном смысле — это дар эссеистики, очень, признаем, редкий на ниве российского журнализма.
Ради примера приведу фрагмент статьи, которую в последнем номере его газеты редакция ставит в качестве передовой и которая, действительно, ничуть не устарела и мотивирует в чем-то решение о закрытии «Первого сентября». «Правда — воздух отношений между людьми. Пока все в порядке — живем и дышим. Немножко не так — задыхаемся. А, может быть, правда как кислород в воздухе, ее не должно быть сто процентов, чистым кислородом дышать трудно. Но при всех обстоятельствах правды должно хватать, как кислорода в воздухе. Вот так будет точней: чистой правды никто не ждет, она и не нужна; но правды должно хватать. …Правда для педагога — рабочий, профессиональный инструмент. Будьте правдивыми, искренними с детьми, и все остальное приложится. А если нет этой способности к правде, то все остальное не поможет: ни знания, ни методики, ни старательность, ни даже самоотверженность. Кто не способен на правду, от того дети отворачиваются».
Не тут ли ответ на наш вопрос: почему дети отворачиваются сегодня от нашей прессы, даже от той, которая играет с ними в «их» СМИ…
Похвала ханжеству от Прилепина
Один из самых чадолюбивых российских писателей и сам отец четверых детей Захар Прилепин тоже получил дар эссеиста, его публицистика не менее читаема, чем романы и рассказы. Дети для него — не просто святое, но и последний шанс спасения нас как нации. «Если говорить о национальной идее, то, безусловно, это — идея нашего вложения в детей. Вложения не просто материального, а нравственного вложения, сопряженного с привлечением их к деятельности, у которой есть реальные перспективы на будущее».
Он как-то даже изложил свой детальный план спасения: объявить воспитание детей от 3-х до12-ти (старше, считает, уже безнадежно социально испорчены) единственным и главным национальным приоритетом, все ресурсы бросить туда, создать стройную и строгую — вплоть до изъятия из уродливых семей — систему пестования новых поколений, образовать их лицеистски, не жалея затрат, на самых передовых научных достижениях и на высокой культуре, спасти таким образом остатки здорового генофонда — и вытащить затем с его помощью страну. Скажете — утопия? Возможно. Но кто из родителей, разрываясь между работой, бытом, личной неустроенностью, безденежьем, чувствами долга и вины, срывая зло на хнычущем ребенке, не мечтал о том же?
Сам Прилепин — семьянин примерный, рассказывает, что два-три дня вдали от детей для него невыносимы, что лето проводит с ними в глухой деревеньке — лес, река, баня да простое человеческое общение, родительская любовь… И он глубоко сочувствует тому, что «среднестатистический ребёнок живёт в квартире один, наедине с телевизором, компом и мобильным телефоном».
Вряд ли родившийся в середине 70-х Прилепин близко знаком с педагогической доктриной Соловейчика, но как интуитивный воспитатель следует ей же. Он тоже выделяет правду как главную ценность для дитя: «Если ребенок ни в пятнадцать, ни в десять, ни даже в пять лет так и не узнает, что есть хоть какая-то светлая человеческая правда и хоть какой-то другой, пусть и ханжеский, но все-таки возможный мир, — ему будет некуда вернуться. А он должен иметь хоть один шанс сбежать из нашей грязи и пожить человеком. Сквозь муть и мерзость нашей жизни надо прокричать ему, что если не для нас самих, то для него этот путь есть». Эссе на эту тему так и называется «Похвала ханжеству».
Отвечая на вопрос, не преувеличивает ли он значение книги в воспитании, Прилепин однозначен: «У ребенка должна появиться привычка к осмыслению реальности, к чтению. Если раньше времени допустить его до интернета — до того, как он научился распоряжаться своим временем, то он будет просто зомбирован. …Нельзя заменять текст сказки клипом, аудиодиском или мультиком. Обязательно нужно, чтобы ребёнок вступал в непосредственный контакт с текстом и при этом ощущал плечо родителя, его дыхание, его тепло».
А вот прессу писатель не жалует: «Для ребенка важна прозрачность и честность мира — в этом смысле он открыт и беззащитен, а масс-медиа воинственно и порой жестоко воздействуют на него». В доме Прилепиных телевизор не смотрят вообще, только фильмы. Хорошие. Интернет только в мобильнике, для работы и связи, в том числе и у детей. Компьютерные игры отсутствуют, освобождая пространство для общения, занятий, размышлений.
Прилепин не скрывает ужаса от современной школьной практики, собирался даже направить открытое письмо в Министерство образования РФ : «Мои дети не ходят гулять, бросили все кружки и секции, потому что они с утра до вечера делают эти творческие задания. Это можно назвать победой методиста. Они друг другу рапортуют, каких они будут делать прекрасных детей. На самом деле они делают невротиков детей и невротиков родителей. Воспитание должно проходить не с помощью творческих заданий, а в творческой атмосфере. Она должна быть немного идеалистичной, а не превращаться в сущий ад».
Социальный заказ от общества
Пожалуй, в последних словах писателя и сформулирована концепция правильной детской прессы. Думаю, мнение человека, который сегодня в центре внимания гражданского сообщества, человека, взявшего на себя родительскую ответственность за четырех детей, чуткого воспитателя, понимающего душу ребенка, растящего в себе отцовство как профессию, — пробуждает некоторые надежды. Государство мы вряд ли перевоспитаем. Но осознать, к чему стоит стремиться, что утверждать, а чему ставить крепкий заслон — это в наших силах. И в наших силах собрать уважаемых людей воедино, чтобы коллективно выработать социальный заказ государству на общенациональную программу воспитания здорового поколения.
И если пресса сегодня не для детей, то пусть будет — за детей.
Людмила СЁМИНА
исполнительный директор Клуба журналистов всех поколений «Комсомольской правды»
