Пока в Кремле не поменяется мышление, пока не сойдем с нефтегазовой иглы, ни о каком экономическом развитии говорить не приходится.
Издавна Российское государство стремилось иметь собственное минеральное сырье и получаемые из него металлы — прежде всего золото, серебро и свинец.
А что сейчас? Идет явная и скрытая распродажа земных недр и их содержимого. По оценке экспертов, в настоящее время за счет продажи минерального сырья (сырая нефть, нефтепродукты, природный газ, уголь, рудное сырье и концентраты) Россия обеспечивает более 70% валютных поступлений. При этом складывается парадоксальная ситуация: денежные доходы от организации и проведения аукционов по предоставлению прав пользования недрами (читай: распродажа) идут почему-то в Москву, а не остаются на месте проведения этих аукционов. Таким образом, только в 2013 году в бюджет Российской Федерации поступило более 506 миллионов рублей.
С другой стороны, владельцами лицензий на право пользования недрами на крупных действующих месторождениях являются иностранные фирмы: так, концентраты серебра с месторождения Нойон-Тологой идут в Китай, золота с Ново-Широкинского — в Казахстан (а при Петре I предписывалось руду отрабатывать на месте), Березовское железорудное месторождение также ориентировано на Поднебесную. При этом, согласно прогнозам Росгеологии, в 2020 году иностранный капитал будет контролировать 60% нашего минерально-сырьевого рынка, а экспорт сырья будет продолжаться без глубокой переработки внутри страны.
В связи с этим предлагается рассмотреть некоторые аспекты минерально-сырьевого комплекса России на примере Забайкальского края.
Шумим, братцы, шумим
Забайкалье — старейший и уникальный горнорудный регион России, не уступающий многим известным рудоносным провинциям планеты. Он являлся крупнейшим источником и поставщиком важнейших видов минерального сырья и в годы Советской власти здесь был создан один из крупнейших горно-промышленных комплексов с хорошо развитой инфраструктурой. Здесь получено первое российское серебро, плавились медь, свинец, золото.
Казалось бы, этот регион должен процветать, если учесть, что здесь сосредоточены уникальные объекты мирового уровня: Удоканское медное, Чинейское комплексное (Fe, Ti, V, Cu, платиноиды), Катугинское редкометалльное (Ta, Nb, редкие земли, криолит), Сулуматское (Fe), Бугдаинское (Mo, W), Стрельцовское (уран), Апсатское газоугольное и другие месторождения. А планируемый уникальный горно-металлургический кластер, что на юго-востоке края (г. Краснокаменск), и вовсе может стать зоной опережающего развития — при условии активного вовлечения в производство, помимо основных компонентов (уран, медь, золото), еще и редкоземельных элементов, за счет, например сырья Катугинского месторождения, что на севере Забайкалья.
В цивилизованном мире «век редкоземельных элементов» уже давно сменил «век железный», у нас же пока — одни рассуждения и благие намерения об их использовании, хотя возможности редкоземельных элементов во всех сферах человеческой деятельности просто потрясающие.
Медная гора без хозяина
Подписанное сравнительно недавно (март 2014 г.) соглашение о сотрудничестве между правительством Забайкальского края и ООО «Байкальская горная компания» по реализации освоения Удоканского месторождения меди, создание здесь комплекса по добыче медной руды с переработкой до 36 миллионов тонн в год, явилось бы действительно крупнейшим комплексом мирового уровня, если бы это соглашение не стало очередной «бумажкой», которые Удокан видел на своем «веку» уже не единожды. Еще не успели просохнуть чернила на подписанном соглашении, как правительство России перенесло сроки лицензии на разработку Удоканского месторождения на 2022 год (потому что экономика на данный момент не позволяет развернуться масштабно).
А ведь уже были подсчитаны налоги в бюджеты всех уровней до 460 млн. долларов в год и запланированы рабочие места до 15–20 тыс., что теперь можно отнести уже на совесть мечтателей «медной горы».
Здесь настораживают, по крайней мере, два момента:
1) такой серьезный недропользователь, как «Байкальская горная компания», принадлежащая группе компаний «Металлоинвест» (теперь и совместно с госкорпорацией «Ростехнология»), больше печется об обеспеченности металлом зарубежных стран, прежде всего стран Азиатско-Тихоокеанского региона, как-будто медь нашей стране уже не нужна (например, Урал, традиционно перерабатывающий медно-колчеданные руды, испытывает дефицит в сырье и в меди).
2) нерешенные инфраструктурные проблемы и, прежде всего, энергетические, предполагается решить за счет передачи энергии и строительство линий электропередач с запада (Иркутская область). Между тем, энергетические комплексы (газотурбинные установки) мощностью 400–500 МВт можно получить на месте и, возможно, за более низкую цену, чем строительство линий электропередач. В районе имеется мощный источник энергии — Апсатское газо-угольное месторождение и собственный источник газа в Чарской котловине.
Освоением Апсатского месторождения, одним из самых лучших в Забайкалье, в настоящее время занимается компания «Арктические разработки» («Итера») при самом активном участии Харанорского угольного разреза и всевозможной поддержке СУЭКА (Сибирской угольно-энергетической компании). Согласно лицензионному соглашению, «Итера» обязывалась оценить прогнозные ресурсы метана и его добычу.
Таким образом, продукцию уникального газо-угольного месторождения Апсат не следовало бы вывозить за пределы края (в т. ч. за рубеж), а использовать для создания собственного горно-рудного и металлургического комплекса на севере Забайкалья на базе месторождений Удокан, Чина, Катугино, железорудных месторождений Сулумата с присвоением проекту статуса инвестиционного в Байкальском регионе.
Другое качество жизни…
Одним из ключевых проектов, с которым шел на выборы губернатор Забайкальского края К. Ильковский, являлся проект газификации региона, реализация которого, по мнению губернатора, создала бы другое качество жизни, улучшило экономику и даже повысило бы продолжительность (?!) жизни населению края. Этот утопический проект предполагает строительство газотранспортной системы от Сковородино (ответвление от проектируемого газопровода «Сила Сибири»), протяженностью 1300 км (до Улан-Удэ). Проект вряд ли когда-нибудь будет осуществлен (по причине весьма высокой затратности), да и нужен ли он Забайкалью? Правда, в последнее время о сетевой газификации Забайкалья в администрации края говорится более сдержанно, рассматриваются и альтернативные варианты.
Если перевести тепловые станции и теплоэнергетику на более экологически чистый газ (вместо традиционного угля), то возникает вопрос о дальнейшей востребованности угля и угольных разрезов в Забайкалье. Их придется сокращать или ликвидировать совсем, как это имело место в Якутии или на дальнем Востоке. Уже с вводом в действие газопровода Сахалин — Комсомольск-на-Амуре — Хабаровск — Владивосток появились свободные рабочие места да и поставки угля с нашего региона на восток прекратились. Выход представляется один — разумное и цивилизованное использование собственного энергетического сырья — бурого и каменного угля, этого удивительного вида природного сырья. Когда мы научимся и перейдем к добыче угля, образно выражаясь, в белых перчатках, то можно с полной уверенностью говорить о прорыве в экономике. Этот способ предполагает подземную и наземную газификацию угля, о чем говорил еще великий ученый России Д. И. Менделеев.
По остаточному принципу
Парадоксальная ситуация с освоением минерального и энергетического комплекса России и Забайкалья кроется в том, что мы, повторяю, прежде всего заботимся о поставке сырья или концентратов за рубеж и только в последнюю очередь — о собственной востребованности. Считаясь независимым государством (12 июня мы даже праздник соответствующий отмечаем), Россия, тем не менее, во многом зависима от состояния дел за рубежом. Конечно, нужно развивать все возможные связи с зарубежными странами, но не настолько же! Например, поколебались мировые цены на молибден — мы успешно законсервировали Жирекен (Забайкалье), и тут же 2-х тысячное население осталось не у дел, а о строительстве Бугдаинского горно-обогатительного комбината, ранее планировавшееся, и вовсе не приходится даже мечтать. При этом замечу, что Бугдаинское месторождение молибдена (и не только молибдена) — уникальное, мирового уровня.
Снизились цены на уран, и некогда благодатный Краснокаменск (ПГХО) впал в уныние. Приходится закрывать ряд рудников и сокращать рабочие места до 1,5 тыс. человек. А как же обещанный горно-металлургический кластер, перспективы появления индустриальных парков и придание нашему краю статуса территории опережающего развития, о которых так много говорится в последнее время, в том числе в присутствии полномочного представителя президента РФ в Сибирском федеральном округе В. Толоконского (теперь уже бывшего)?
Совершенно ясно, что необходимо развивать свое производство во всех сферах деятельности — от сельского хозяйства до медицины, чтоб действительно быть независимым государством.
Сапожники без сапог
Часто ставится вопрос об альтернативных источниках энергии в нашем регионе, да и в России. Таковыми вполне могут быть солнечная (особенно приемлемая для солнечного Забайкалья) и ветровая энергия, энергия малых рек и тепло земных недр (геотермальная энергетика). Последняя вполне возможна на севере края, в пределах Байкальской рифтовой зоны и прежде всего — в термальной Чарской котловине, где действует круглый год «Горячий ключ».
Перспективны и вполне реальны битуминозные сланцы в Ононской впадине, наряду с нефтью и газом, о чем писалось неоднократно. Но здесь очередной парадокс, уже в недроиспользовании РФ. В крае есть инвесторы (патриоты), готовые на свой риск и за свои средства провести поисково-оценочные и разведочные работы на нефтегазоносность впадины, но получить лицензию не представляется возможным: управление по недропользованию (Забайкалнедра) в прежнем виде уже не существует, и такие согласования нужно проводить в Красноярске, а прогнозные и иные ресурсы по впадине не поставлены на госучет из-за отсутствия разрешительной организации в регионе. В Федеральном агенстве по недропользованию произошли болезненные изменения и функции Забайкалнедра переданы региональному Департаменту по недропользованию по Сибирскому Федеральному округу.
Было бы разумным, чтобы малыми и средними месторождениями (не стратегического сырья) и выдачей лицензий могли распоряжаться сами регионы. Кроме того, требует существеного сокращения количество предоставляемых в Роснедра документов (их сейчас 26) для разработки проектной документации, связанной с оценкой месторождений полезных ископаемых.
И еще. Недавно в Чите прошел семинар-совещание по вопросам газификации Байкальского региона. Собрались представители разного ранга из многих регионов России — от Москвы до Владивостока. Цель была одна: убедить Газпром и правительство России (а в отсутствие их представителей нужно ли было такое совещание?) в очевидном: Байкальский регион — это тоже Россия, и его жители достойны комфортной жизни. Газовые магистрали идут мимо региона — преимущественно, в страны Юго-Восточной Азии. Да и в Европейской части России ситуация не лучше — малые населенные пункты не обеспечены газом (даже вблизи газопроводов), который идет на Запад.
Что в остатке?
Какой же представляется выход из неблагоприятного в общем-то состояния горно-рудной и топливно-энергетической отрасли такого уникального региона, как Забайкалье. У горняков есть хороший профессиональный термин — «зачистка». Так вот, пока в Кремле, в верхних эшелонах власти не произойдет «зачистка» и не поменяется мышление (пока не сойдем с наркотической нефтегазовой иглы, ориентированной, прежде всего, за рубеж), ни о каком экономическом развитии говорить не приходится. Я не призываю Русь к топору или к Майдану, но, как говорит М. Жванецкий, кое-что в «консерватории» подправить нужно.
Высокий рейтинг президента России в последнее время определен знаковыми событиями — присоединением Крыма, проведенной в Сочи зимней Олимпиадой и некоторыми другими деяниями — сравнительно легкими в смысле их решения. Куда сложнее организовать и развивать экономику (индустрию) России, которая близка к нулевой, и быть действительно независимым государством, а не реагировать так болезненно на мировую коньюктуру.
Владимир САЛИХОВ
доктор геолого-минералогических наук
профессор Забайкальского госуниверситета
ЧИТА
