80 лет назад, 28 марта 1944 года, части 5-й ударной и 28-й армий полностью освободили от немецко-фашистских захватчиков город Николаев, являвшийся воротами к Одессе.
Это стало возможным благодаря уникальной операции, которую провела Красная Армия. Тогда в тыл противника высадился десант, который смог сдержать многократно превосходивших его по численности гитлеровцев.
Сегодня ворота к Одессе пытаются удерживать украинские неонацисты. А в зоне СВО сражаются внуки и правнуки тех, кто 80 лет назад безжалостно громил фашистскую гадину. Вспомним же о великих делах великих предков.
Отвлекающий удар
К марту 1944 года гитлеровцы превратили Николаев в сильную крепость. Портовый город был окружен водой с трех сторон, а единственный ведущий к Николаеву трехкилометровый перешеек был перекрыт минными полями и рядами колючей проволоки.
Свои позиции фашисты усилили дотами и дзотами, противотанковыми рвами. Командование Красной Армии понимало, что лобовая атака на город приведет к огромным жертвам. Чтобы отвлечь внимание фашистов от направления главного удара, вызвать панику в их рядах, заставить их оттянуть силы с передовой командующий 28-й армией генерал-лейтенант Алексей Гречкин принял решение высадить в Николаевский порт десант морской пехоты. Выполнение этой задачи было поручено 384-му отдельному батальону морской пехоты.
Как вспоминал командир батальона майор Федор Котанов, участвовавший в планировании операции, он прекрасно понимал: вернуться живыми у краснофлотцев шансов почти не было. Потому и предложил отобрать в десант только добровольцев. Возглавить группу с позывным «Меч» было поручено старшему лейтенанту Константину Ольшанскому, которого комбат хорошо знал.
По стопам отца
Константин Ольшанский родился в селе Приколотное Харьковской области. Крестили его в день Святого Константина в Преображенском храме слободы Великий Бурлук. После окончания школы Константин поступил в Белгородское железнодорожное ФЗУ, выучился на помощника машиниста паровоза.
В 1932 году его отца назначили заместителем директора Ивнянского свеклосовхоза Курской области. Константин приезжает в Ивню, работает автослесарем в совхозной мастерской.
Здесь он вступил в комсомол, увлекся спортом — волейболом, футболом, в соревнованиях в беге на коньках занял 1-е место на дистанции 500 метров. Юноша играл на гитаре, в духовом оркестре, хорошо пел, рисовал. Рано и неожиданно пришла к Константину любовь. В 1934 году он стал работать шофером в Курске в ДСУ, где познакомился с Дмитрием Поповым. Увидев его сестру Катю, не смог ее забыть. Вскоре состоялась очень скромная свадьба.
20 октября 1936 года Константина Ольшанского призвали на Черноморский флот. Волею судьбы он попал служить в Севастополь, где в свое время служил его отец. Став учеником электромеханической школы Учебного отряда ЧФ, Константин, знакомый с основами техники, быстро освоил морские специальности. Через несколько лет Константин Ольшанский становится командиром-инструктором, а в августе 1941 года, после окончания курсов, ему присваивают звание младший лейтенант. Ольшанский участвовал в обороне Севастополя, потом был направлен для подготовки специалистов для ВМФ в электромеханическую школу. В 1943 году после многочисленных рапортов с просьбой отправить на фронт лейтенант Ольшанский был назначен командиром роты автоматчиков 384-го отдельного батальона морской пехоты Черноморского флота. В составе батальона, которым командовал майор Котанов, Ольшанский оборонял Ейск, освобождал Таганрог, Мариуполь, Осипенко (Бердянск). За действия в Таганрогском десанте лейтенант Ольшанский был награжден орденом Красной Звезды, а за Мариупольскую десантную операцию — полководческим орденом Александра Невского.
Меч разящий
Под стать командиру в группу «Меч» был подобран и его заместитель по политчасти капитан Алексей Головлёв. В десант также включили начальника штаба батальона лейтенанта Григорий Волошко. Всего было отобрано 55 добровольцев.
Состав десанта оказался интернациональным. В него вошли: русские старшина 2 статьи Михаил Коновалов и младший сержант Павел Артёмов, украинцы краснофлотец Владимир Киненко и старший краснофлотец Григорий Ковтун, белорус старший краснофлотец Александр Лютый, аварец краснофлотец Ахмед Абдулмеджидов, татарин краснофлотец Михаил Хакимов, азербайджанец-краснофлотец Али Ага Оглы Мамедов, киргиз-краснофлотец Акрем Хайрутдинов и другие. Учитывая, что действовать придется в полном вражеском окружении, бойцы были хорошо вооружены автоматами, ручными пулеметами, гранатами, противотанковыми ружьями, на каждого приходилось по 2 тысячи патронов. Отряду морских пехотинцев по одной из версий (ее подтверждает и комбат Котанов) были приданы 12 красноармейцев — саперов и связистов. Однако, согласно воспоминаниям отдельных ветеранов, выдвинулись они в качестве гребцов, а когда лодка дала течь, Ольшанский высадил их на берег.
Рыбацкие лодки, на которых десант планировал добраться в порт, нашли в селе Богоявленском. С десантом отправились на лодках семь местных рыбаков во главе с 30-летним Андреем Андреевым (в 1965 году ему было присвоено посмертно Звание Героя Советского Союза). У Андрея Ивановича Андреева к тому времени был военный опыт: в 1941 году он участвовал в обороне Одессы, потом попал в плен, бежал, добрался до окрестностей Николаева, где поселился в родном селе Богоявленском. Там он продолжил работать в рыболовецкой артели, занимаясь саботажем уловов рыбы. После разоблачения Андреев вместе с рядом других работников артели был переведен на земляные работы. Отказавшийся строить для немцев полевые укрепления Андреев был избит и арестован. Андрееву грозил угон на работы в Германию, но ему удалось бежать и перейти на нелегальное положение.
Когда десантники в ночной темноте приблизились к Николаеву, Андреев посоветовал Ольшанскому высадить на берег рыбаков. Старший лейтенант согласился: эти ребята выполнили свою задачу, и дальше отправлять их в пекло не было смысла.
Ночь на 26 марта выдалась сложной. Из-за ненастья, протекающих лодок и отсутствия гребцов, место которых заняли десантники, 15 километров по реке (7 из которых левый и правый берег занимал враг) преодолевали свыше семи часов.
В 4 часа 15 минут 26 марта 1944 года, сняв трех часовых, десантники скрытно высадились на территории порта, заняли несколько зданий и организовали круговую оборону. Проводник Андреев остался с ними и указал самые выгодные позиции. Морские пехотинцы контролировали элеватор, территорию порта, железную и шоссейную дороги к элеватору.
К утру гитлеровцы обнаружили высадившийся десант и, посчитав его малочисленным партизанским отрядом, бросили на его подавление роту автоматчиков. Затем еще одну. Несколько фашистских атак быстро захлебнулись. После этого немцы решили, что имеют дело с мощным десантом. Пленный обер-лейтенант Рудольф Шварц рассказывал на допросе: «Командование Николаевского гарнизона было весьма обеспокоено тем, что за столь короткий срок был разгромлен почти целый батальон. Нам казалось непонятным, каким образом такие большие силы русских прошли на территорию порта».
К полудню фашисты подтянули к порту пехотный полк и артиллерийскую батарею. Морские пехотинцы отражали вражеские атаки весь день. 26 марта 1944 года генерал-полковник Карл-Адольф Холидт отправил с передовой шифрограмму коменданту города Николаева: «Я не могу обеспечить устойчивые боевые действия на фронте, если у меня в спине торчит нож». Немцы весь день поливали десантников из огнеметов и артиллерии, ввели в бой самолеты и танки, но сломить сопротивление морпехов не могли. Ольшанский передал в штаб: «Вступили в соприкосновение с противником. Ведем ожесточенный бой, несем потери».
Десантники гибли один за другим. Старший краснофлотец Валентин Ходарев, с оторванной снарядом рукой, бросился под вражеский танк со связкой гранат и подорвал его. У снайпера Георгия Дермановского закончились патроны, и он бросился на немцев с голыми руками. Собрав последние силы, краснофлотец зубами вцепился в горло немецкого офицера так, что гитлеровцы не смогли оторвать от него умирающего десантника. Тяжело раненный в живот младший лейтенант Владимир Чумаченко, подбадривая подчиненных, до последнего вел огонь из автомата. Вечером 26 марта старший лейтенант Ольшанский вызвал огонь на себя: «Противник атакует. Положение тяжелое. Прошу дать огонь на меня. Дайте быстро».
Это была последняя радиограмма командира группы «Меч». Ночью в ожесточенном бою с фашистами старший лейтенант Ольшанский и все офицеры десанта погибли. Командование оставшимися бойцами принял старшина 2-й статьи Кирилл Бочкович. К утру 27 марта в живых оставалось всего 15 десантников. Немцы последовательно огнем из минометов и артиллерии разрушили все этажи здания, где засели морские пехотинцы. Но десантники продолжали вести огонь из подвала. Противник подвез к зданию ящики и банки, которые при возгорании начали выделять отравляющие вещества, пустили в подвал газ.
В наградном листе на младшего лейтенанта Владимира Чумаченко указывается: «Противник применил неизвестные отравляющие вещества, которые вызывали сначала общее ослабление, усталость и сон. Чтобы скрыть следы своих преступлений, противник пожег из огнеметов трупы погибших и отравленных храбрецов». Морские пехотинцы сражались с многократно превосходящими силами противника еще сутки до подхода наших войск, ворвавшихся в Николаев 28 марта. К этому моменту в живых оставалось всего одиннадцать израненных и обожженных бойцов. Пятеро из них позже скончались в госпитале.
В донесении командира батальона майора Федора Котанова отмечалось: «Отряд старшего лейтенанта Ольшанского за двое суток отразил 18 атак противника, вывел из строя свыше 700 гитлеровцев, уничтожил несколько танков и пушек противника, посеял панику в тылу врага, помешал уничтожению порта и элеватора».
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 20 апреля 1945 года 55 моряков-десантников были удостоены звания Герой Советского Союза, 44 посмертно. 384-й отдельный батальон морской пехоты получил почетное наименование «Николаевский».
Загадка «десанта Ольшанского»
После войны многие пытались разгадать загадку «десанта Ольшанского»: в отряде было 67 человек или 55? Имена приданных десанту связистов и саперов долгое время оставались неизвестными по причине их отсутствия в списке десантного отряда. Часть имен была установлена через многие годы после войны: сержант Русин Павел Григорьевич; ефрейтор Чекунов Дмитрий Макарович; капитан Монастырских Борис Александрович; старший сержант Самойлов Виктор Степанович.
Дополнительную путаницу в эту историю внесло и то, что в указе от 20 апреля 1945 года присутствуют фамилии 67 человек, однако 12 из них в десанте Ольшанского участия не принимали. Формулировка указа — «За образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом отвагу и геройство» — позволяла в один указ внести и участников десанта Ольшанского, и тех, кто отличился при иных обстоятельствах.
Но все эти неясности не ставят под сомнение подвиг, совершенный 80 лет назад при освобождении Николаева от нацистской нечисти морскими пехотинцами. Честь им и хвала!
Валерий ГРОМАК
капитан 1 ранга
военный обозреватель «НВ»
