С этой целью автор публикуемых путевых очерков предпринял грандиозное и в меру рискованное путешествие на машине из Москвы до самого Стамбула
(Продолжение. Начало — в «НВ» №01)
5. Вперед, на Верхний Ларс!
Поздно вечером третьего дня — это было воскресенье, 27 ноября — мы остановились на ночлег во Владикавказе в одном из придорожных кемпингов. К сожалению, стояла такая темень, что снимать что-либо было бессмысленно, а уж о том, чтобы отведать где-нибудь осетинские пироги, чем прежде всего и славится Владикавказ, не могло быть и речи.
Так, не солоно хлебавши, и улеглись спать, ограничившись перекусом еще остававшихся домашних припасов.
Не спалось, пожалуй, только мне, виной чему был начавшийся и с каждым получасом усиливающийся дождь со снегом.
«Если такая погода сохранится, не видать нам пересечения КПП, как собственных ушей», — стучала в голове мысль.
Увидев свет в коморке дежурной по отелю, заглянул на чаек. А интересовал меня только один вопрос: не закроют ли при таком ненастье пункт пропуска в Верхнем Ларсе — уж здесь обстановку на пункте пропуска точно знают. Женщина, ежась от сырости, пожала плечами. Задумалась. И вдруг заерзала на скрипящем своем табурете так, что я, уже собравшись было ретироваться, замер в полушаге.
— Забыла совсем, дура! — дама многозначительно стукнула себя по лбу. — Вадик же, перегонщик, завтра фигачит в Грузию. А раз так, то все у вас будет в ажуре.
В переводе на более понятный язык это означало: коль Вадик собрался в путь, значит с погодой сто процентов рассосется.
Сказала — и как в воду глядела. А может, прорицателем оказался тот самый Вадик — неважно. Спасибо обоим. Ибо поутру, действительно, все рассосалось. Теперь, главное, надо было успеть попасть на КПП до злополучной пересменки. Злополучной в том смысле, что, по рассказам той же вахтерши, она может тянуться и час, и два и даже больше. «А очереди?» — допытывался я, уже седлая железного коня. «Их сейчас нет», — успокоила всезнайка, открывая нам ворота.
«Вперед, на Верхний Ларс!» — будто сговорившись, воскликнули мы как только шлагбаум взмыл вверх.
Сходу прижимаемся к мокрому асфальту, пробуя его на вшивость, а шины — на цепкость. Вместе со спутниками ворочаю шеей, вылавливая через окна очертания кавказских гор. В предрассветной дымке они кажутся еще величественнее. Но уже через 10–15 минут скалы уходят на второй план, уступая место фурам, которых с каждым километром становится все больше и больше. Кажется, что весь придорожный ландшафт и все имеющиеся в нем пустоты заполнили эти большегрузные машины, и не было им, казалось, ни конца, ни краю.
Ближе к КПП автофургоны и вовсе заняли всю проезжую часть.
Что делать-то?
— Проезжай скорей! — орет мне мужик, покуривавший на свободном пятачке у обочины, по всему видно — дальнобойщик, и показывает рукой на… встречку.
По ней, родимой, недолго думая, я и шурую во весь опор. Здесь, как видно, давно утвердились свои правила игры — им, стало быть, и надо следовать.
Так, лавируя между законом и совестью, между «нужно» и «нельзя», я добрался до пункта пропуска «Верхний Ларс».
Боже ж ты мой, сколько о нем сказано, сколько понаписано в связи с известными событиями. Поэтому, еще собираясь в дорогу, с нетерпением ожидал встречи с этой загадочной точкой на карте. Ожидал увидеть толпы людей, осаждающих КПП как некую неприступную крепость, услышать гвалт нетерпеливых водителей и перезвон их клаксонов.
Короче, много чего ожидал…
А увидел — вы сейчас не поверите — всего пару машин перед собой с пассажирами не намного младше нас, туристов-аферистов. Вся процедура прохождения российско-грузинской границы заняла у нас минут 40, не больше. Пограничники вкупе с таможенниками (и с одной, и с другой стороны) были любезны и обходительны, приветливо улыбались и ни к чему не придирались.
А к чему, собственно, придираться!? — вопрос.
Скажу вам так: в отличие от тех, кто (якобы) штурмовал Верхний Ларс в сентябре, я, как правильно заметил грузин на сопредельном грузинском КПП (об этом мимолетном фрагменте я рассказал чуть раньше), человек свободный. Слава богу, прожитая жизнь (а мне в будущем году стукнет 70) дает мне как законное, так и моральное право путешествовать где хочу и когда хочу.
С этими радостными мыслями я и ступил на грузинскую землю. Но проблемы только начинались. Во-первых, сразу за границей мы потеряли связь с нашим человеком в Турции, который взялся руководить «операцией Ы» — все настроенные еще в Москве роуминги вдруг, как по команде сверху, отказались подчиняться. Во-вторых, нас ждала дорога в горы, через Крестовый перевал, одно название которого внушало ужас, особенно если учесть, что преодолевать такой маршрут мне и моим спутникам предстояло впервые в жизни.
Леонид АРИХ
главный редактор «НВ»
(Продолжение следует)
