Не в привычке ли к беззаконию и равнодушному к нему отношению таится источник наших бед?
Что общего у «тулузского стрелка» Мохаммеда Мера и норвежского монстра-нациста Брейвика? Равно как у этих двоих — с очередным смертником, погубившим вместе с собой сотню паломников в каирском храме? И какое отношение все эти случаи имеют к нашей стране?
Ведь у нас, слава Богу, пока не Ближний Восток, где насилие давно стало некой повседневностью.
Но, с другой стороны, еще и не Европа, где каждое злодеяние потрясает общество, мобилизует политиков и волонтеров, влечет новые меры по обеспечению безопасности
и благоденствия граждан…
Хотя, честно говоря, страшно становится, как быстро у нас забыли и о станице Кущевская, и о Беслане, а главное — как массово привыкли к безнаказанности.
Не в этой ли привычке к беззаконию и равнодушному к нему отношению и таится источник наших бед?
Об этом мы говорили с учителем истории — соседом по даче, ожидая электричку в подмосковной Купавне. На платформе появилась группа мигрантов, в одинаковых вязаных шапочках, громко разговаривающих на незнакомом языке, к ним немедленно привязались вывалившиеся из подъехавшего автобуса подростки.
Назревал явный конфликт, который погасила лишь вовремя прибывшая электричка.
— Брейвик не Брейвик, но у местного активиста общества «Память» недавно нашли автомат, — заметил сосед.
— Какое еще общество «Память»? Из каких лихих 90-х? — не поняла я.
— А на рынке продавец павильона пиротехники торгует самодельными гранатами. Говорят, мигранты для самообороны берут. После того, как гараж с гастарбайтерами ночью подожгли. Не то конкуренты хозяина гаража (он магазин новый строит), не то «памятники». Так что, глядишь, скоро тут свой «Черный передел» появится.
Сосед еще с юности увлекался народовольцами, даже начал писать в свое время пьесу «Улица Софьи Перовской», так и оставшуюся неоконченной.
Мысль о том, что в тишайшем поселке нарастает вооруженное противостояние, просто не укладывалась в голове. Но, с другой стороны, – в одном ли только поселке растет злоба и нетерпимость, взаимное раздражение и вражда? И никто не приходит на помощь ни старожилам, мыкающимся на пенсию, ни приезжим, мечтающим о жалком нелегальном заработке. Тем временем у местного начальства вырастают новые терема, появляются все новые и шикарные лимузины, прорастают на лацканах депутатские значки… И никакой модернизации эта система не поддается, да и некому ее менять — все молча наблюдают или страдают каждый по-своему. До той поры, пока кто-то не задумает метнуть бомбу в градоначальника, убить старуху, или просто расстрелять иноверцев, а с ними — и единоверцев заодно. Или — просто подвернувшихся под руку, как это уже случалось не только в далеких странах и не только когда-то давно, но и у нас, в наши дни.
— Русский язык, конечно, учить надо, и культурное наследие осваивать, — развивал свою мысль сосед, — но начать бы лучше с личного состава полиции и ФМС. Дворникам и землекопам некогда — они повысят свой культурный уровень, когда семьям на хлеб вышлют денег, и если решат тут остаться. А то получится, выгонят его с работы из-за плохого русского, к тому же обворуют, как водится, а он — за гранату.
Москва встречала нас снежным туманом и слякотью, многоязыким гулом голосов на Курском вокзале. А еще взглядами пассажиров — быстрыми, настороженными, сосредоточенными, колючими. Ни одного доброжелательного лица или улыбки…
Господи, что же случилось с нами? Когда мы сможем наконец преодолеть эту стену недоверия, подозрительности, раздражения? И сможем ли? Хватит ли у нас у всех коллективного мужества и политической воли, чтобы принять простые и необходимые решения, предупредить будущие несчастья? Разрушить торжество лицемерия, жадности и бездушия, которыми пронизана повседневность?
Террористы-одиночки – злое знамение нашего просвещенного и модернизированного века, знак неблагополучия основ глобального современного устройства, результат двойных стандартов, лжи и безнаказанности. В глобальном масштабе и в пределах каждой отдельной страны, города, деревни… Просто принять закон, или даже переаттестовать всех полицейских – этого мало для того, чтобы прекратились убийства и взрывы. Нужны, вероятно, совершенно иные подходы.
— Знаешь, почему я не дописал про Перовскую? — сказал сосед, прощаясь. — Еще в 1995 потерял к ней интерес. Теперь заканчиваю текст о русских либералах, о том, как они видели наши будущие реформы…
Надежда АЖГИХИНА
