История о том, как страшно жить и как жить хочется.
Хоть это и выглядит, наверное, сотрясанием воздуха, расскажу вам историю, в которую попала на днях и каковых в стране происходит «видимо-невидимо». И именно из-за таких историй, кстати, отсюда уезжают люди и говорят о том, что у России нет будущего (которое, конечно, есть).
С чего все началось
А история, собственно, такая. В пятницу я сделала витаминную мезотерапию — решила попробовать процедуру, которую делают десятки моих знакомых разного возраста, и всячески рекомендуют. К вечеру у меня воспалились лимфоузлы. К ночи я почувствовала, что начала отекать шея и неметь язык. Вызвали скорую. Две замечательные женщины, Карина и Наташа, сделали мне укол супрастина и преднизолона. Последний, как мы позже выяснили, поднимает давление. А у меня уже на тот момент была тахикардия и давление 145 (я гипотоник). То есть, колоть его было нельзя. Проблема с дыханием отступила, но в целом стало еще хуже, ощущение было, что я всё время на грани обморока плюс немели разные части тела, и меня повезли в больницу. С заключением «отёк Квинке». Я понимала, что это не Квинке, врачи скорой сказали, что так написали, поскольку неизвестно, что со мной, и что с таким диагнозом «вас быстрее примут». Как человек, уже однажды побывавший между жизнью и смертью, я узнала «знакомые» ощущения и понимала, что мне срочно нужна медицинская помощь. Муж остался дома с ребёнком.
Ночь, ливень, пустой вестибюль корпуса больницы в Южном округе столицы. Есть только молодой мужчина в окошке и охранник, лузгающий семечки. Взяли мой паспорт и велели ждать.
А у меня жутчайшая жажда. Но в течение 40 минут моего там пребывания, несмотря на мои просьбы, попить так и не дали.
«Вам к психиатру нужно, а не в больницу»
Приходит женщина-врач: «Пройдемте!». На её лице уже заранее читается всё. Мужчина делает мне кардиограмму, тем временем женщина садится к компьютеру и — с чувством, толком, расстановкой — тянет: «Пол. Второго. Ночи. Вы. Это. Понимаете?»
Разумеется, я ведь находилась в здравом рассудке. Но разве я должна была это понимать и разве это уместный вопрос для дежурного врача, принимающего пациентов со скорой???
— Так, никакого отека Квинке нет, я это и так вижу, почему вы решили, что воспалились лимфоузлы, что за чушь?
Это она спрашивает меня без осмотра, находясь в пяти метрах от меня. Я ответила: потому что они увеличились в размерах и болят, и что отекала шея и были проблемы с дыханием, помимо тахикардии и давления.
— Я вижу перед собой здоровую бабу, — орёт она мне, — вам к психиатру нужно, а не в больницу!
Не человек, а функция…
Потом в мой адрес также прозвучали слова «дебилка» и «говно». Естественно, терпеть такое хамство дальше я не могла. Сорвала с себя датчики кардиограммы, вышла в коридор и на всю больницу прокричала о том, что это не врач, что именно из-за таких «профессионалов» страдает репутация всех медиков как класса. И что врач должен лечить, а не калечить.
В вестибюль я выходила, еле держась на ногах. Блондинка за мной. Охранник и мужик в окошке просто наблюдали. Я попросила их помочь мне вызвать такси, так как не знаю, где нахожусь. В ответ нечленораздельное мычание.
Стала фотографировать. Тогда блондинка начала орать: «Вызывай полицию и на 15 суток её!». Я сообщила, что как журналист, по закону о СМИ, имею полное право фотографировать, тем более, в таком «общественном» месте. Пожелала им хорошего настроения, напомнив при этом, что пациентку со скорой они фактически выставили на улицу.
Но цирк на этом не закончился. Добрела до будки больничного охранника у шлагбаума. Постучалась: ливень, говорю, видите? А я без зонта, пустите, пожалуйста, переждать, пока вызову такси. «Вы с ума, что ль, сошли, я не имею права!». Объяснения, что меня сюда на скорой привезли, и я очень плохо себя чувствую — по барабану. Да хоть бы пожалели, видя, как я мокну под ливнем! Скажите, где у нас заканчивается человек-функция и где начинается просто человек?
Дозвониться до такси не получилось
Ночью в Москве это обычная история. Вокруг — ни души, пустынные, очень стрёмные на вид улицы, того и гляди Фредди Крюгер выскочит. И я решила «идти на свет» — разглядела впереди Сбербанк. Пока туда ковыляла, мимо промчалось штук восемь такси. Пустые. Ни одно не остановилось: видимо, таксисты принимали меня за пьяную шалаву. А что еще подумать? Идет, шатается, растрепанная, мокрая. Что совсем чудесно: не остановилась и полицейская машина. То есть, мысль о том, что человеку просто нужна помощь — она слишком сложна для них? Может, надо было просто лечь в лужу, на дорогу, чтобы тебя заметили?
Я дошла до Сбера и стала крутиться вокруг этого дома — искать номер здания, чтобы снова попытаться вызвать такси. Тут вдруг откуда-то издалека, с другой стороны улицы, мне кричит какой-то мужик: «Девушка, давайте к нам! У нас тут пиво и рыба!» Я не испугалась почему-то. Присмотрелась: через дорогу, вдалеке, возле какого-то невзрачного здания стоят трое. Мне к ребёнку срочно надо, кричу в ответ, и продолжаю высматривать номер дома.
Моего ночного Ангела звали Женя
Через десять минут передо мной нарисовался низенький крепенький мужичонка без зубов и с бутылкой пива в руке. Слушайте, говорит, у вас что-то произошло? Помощь нужна? Тут уж у меня нервы не выдержали, я расплакалась и рассказала, что случилось. Моего ночного Ангела звали Женя.
Он перевел меня через дорогу, где были остальные. Усадил на скамейку, принес бутылку воды. Оказалось, это охранники и постояльцы «гостиницы для гастарбайтеров». Первым желанием ребят было «пойти бить морду врачам». Отговорила. Дозвонились вроде до такси и стали ждать.
Один из парней, Лёня, 26 лет, военнослужащий из Брянска, в Москве проездом, сказал мне, что в жизни бывает всё, и чтобы я теперь ни о чём не волновалась больше, что они меня не оставят и никому в обиду не дадут. Вы не представляете, что для меня тогда, в три ночи, значили эти слова.
Тем временем, мне показалось, что я теряю сознание. Говорю своим спасителям: если отключусь, несите меня назад в эту больницу, а что еще делать? Лёня сказал: давайте я вам буду о себе рассказывать пока, а вы слушайте и отвечайте. Выслушала трогательную историю любви, его жена ждет его в Питере, он едет к ней, очень хотят ребёнка, много говорил о роли доверия в отношениях.
Дело это закончилась так: такси так и не приехало, дозвониться было нереально (в разные компании), а мимо проезжавшие все так же не останавливались. Ловить пытались сразу трое. В итоге за мной приехал муж, и мы вызвали ещё одну скорую.
В семье не без урода
Сейчас прихожу в себя. И даже не знаю, от чего больше. Я прекрасно понимаю, что всё, что с нами происходит — это вовсе не случайность. Всегда нужно искать причины и делать выводы.
Но, главное, я всегда знала и знаю: моральных уродов, конечно, полно, в самых разных сферах, но хороших людей несоизмеримо больше! И они всегда тебе помогут! И даже беззубый мужик с перегаром в три часа ночи может, к твоему удивлению, поддержать тебя лучше, чем врач в государственной больнице.
Мы все не раз слышали подобные истории. К сожалению, они не редкость. Я написала всё это потому, что на моём месте мог оказаться другой человек, которому неотложная помощь была бы в разы важнее, чем мне. И что тогда?
Проблему с такими «профессионалами» необходимо решать на самом высоком уровне. Надо повышать зарплаты. Надо улучшать условия труда. Надо проводить какие-нибудь «психологические курсы добра и человечности». Раз уж при рождении доброты не додали — надо её как-то прививать… Надо, в конце концов, проводить жёсткий отбор кадров, тестирование. Когда мы уже к этому придём?! Есть те, кто по определению не пригодны к подобной работе — они просто реализуют свои скрытые садистские наклонности и наносят вред окружающим.
А мы ведь все всё-таки люди и должны помогать друг другу…
Мария ЮРЬЕВА
журналист
