Следуя завещанию отца, русского офицера, дочь развеяла его прах на родине 7 января.
История эта случилась лет 30 назад, а может, и раньше, но аккурат на Рождество. В этот день в дверь моей квартиры позвонили, и я увидел знакомого управдома.
— У вас, Николай Иваныч, новая соседка поселилась. Она одинока и немолода, поэтому, если вдруг обратится к какими-то просьбами, вы уж помогите, чем можете. Женщина всю жизнь прожила во Франции, куда эмигрировала в 18-м году вместе с отцом — деникинским офицером. Много лет проработала в советских загранучреждениях, знает шесть языков. И вот недавно попросилась вернуться на родину, МИД ей однокомнатную квартирку и схлопотал…
С новой соседкой, Наталией Николаевной (она настояла, чтобы ее имя произносилось именно так) мы быстро подружились, вместе отмечали почти все праздники, кроме Нового года — его она встречала в компании таких же эмигрантов-«возвращенцев», как и сама.
Иной раз к соседке приходили прелюбопытные персонажи.
Как-то она заявилась к нам с благообразным старичком и попросила показать… русское издание (а какое еще у нас могло быть?!) Джека Лондона. Старичок долго перелистывал тома, внимательно рассматривал картинки и чему-то очень радовался. Когда мы тихонько спросили у Наталии Николаевны, чему это так радуется ее гость, та пояснила: «Он внучатый племянник Джека Лондона…»
Но крепче всего Наталия Николаевна подружилась с другой соседкой по лестничной площадке — Анной Ивановной. Эта 40-летняя «барышня», как она себя называла, никогда не была замужем, зато считалась заядлой туристкой. Каждое воскресенье она вместе с друзьями отправлялась в путешествия по разным маршрутам Подмосковья. Неведомым образом она вовлекла в свое туристическое братство и Наталию Николаевну. Высокая, крепкая старуха во французских «колониальных» ботинках и с рюкзаком за плечами довольно органично «вписалась» в эту веселую компанию.
Правда, вела она себя в походах странновато. У костра не сидела, песни не пела, зато подолгу бродила вокруг, словно выискивала чего-то. Одно из мест, где хаживали туристы, недалеко от Киржача, ей, кажется, особенно понравилось, она даже пару раз приезжала туда летом одна любоваться красивыми пейзажами. А зимой вдруг попросила Анну Ивановну сопровождать ее в поездке именно на это место.
Отправились 7 января — на Рождество. И там произошло то, о чем мне впоследствии рассказала Анна Ивановна.
В тот день было не очень холодно, шел легкий снежок. По заснеженной тропинке Наталия Николаевна направилась к месту бывшей туристской стоянки на опушке леса. Спутницу же почему-то попросила постоять поодаль. Остановилась, огляделась. После чего достала небольшой мешочек, содержимое которого — непонятный серый порошок — и высыпала на снег.
— Я не на шутку перепугалась, — рассказывала Анна Ивановна. — Даже подумала: а вдруг она иностранная шпионка и какую-то заразу распылила?
Но Наталия Николаевна, поймав недоуменнный взгляд спутницы, успокоила ее:
— Это всего лишь пепел, прах моего отца, капитана российской армии Николая Сергеевича Разумова. Будете в Питере, побывайте в Александро-Невской лавре — там с полдюжины могил Разумовых, моих предков…
Помолчав, продолжила:
— Папы нет уже полвека… Перед тем, как умереть, завещал тело сжечь, а прах развеять на родине. Причем, сделать это просил именно в день его упокоения, который, по стечению обстоятельств, выпал на 7 января. Он верил, что я обязательно когда-нибудь вернусь в Россию и выполню волю отца.
Такая вот история. Всё в ней — чистая правда, кроме двух моментов. Первый: имя-отчество Анны Ивановны я придумал — просто за давностью лет не помню, как ее звали. Второй: ФИО главной героини я изменил уже сознательно — ее давно нет на белом свете, а согласия на изложение этой истории в документальном виде она мне не давала.
Николай ПЕТРОВ
P. S. Кстати, могил Разумовых на кладбище Лавры не полдюжины (то есть шесть), а только пять — сам проверял. Впрочем, тоже немало.
