Так считает известный российский композитор Александр Журбин, с которым встретился наш минский корреспондент.
Песни на музыку Журбина в разные годы исполняли многие знаменитые артисты, в том числе Иосиф Кобзон, Николай Басков, Тамара Гвердцители, Николай Караченцов и Михаил Боярский.
Лауреат Всесоюзных и Международных премий. Заслуженный деятель искусств РФ, член Союза композиторов, а также союзов писателей, журналистов, театральных деятелей и кинематографистов. Автор музыки к 60 фильмам и 40 мюзиклам. Таков неполный перечень званий (и призваний) моего собеседника, с которым мы встретились в Минске после творческого вечера композитора в Белорусской государственной филармонии.
«Я отчитался перед поклонниками»
— Александр Борисович, не поделитесь впечатлениями от состоявшегося выступления?
— Я много раз бывал в Минске, и этот город мне не чужой. Многие театры на протяжении многих лет играли мои произведения и потому данный приезд в белорусскую столицу не стал для меня чем-либо неожиданным.
Если же говорить о самом творческом вечере, то я, прежде всего, хотел практически отчитаться перед своими поклонниками о проделанной за последнее время работе, так как меня об этом часто спрашивают и они, и коллеги по творческому цеху.
В первом отделении концерта прозвучала моя вторая симфония, после чего состоялась мировая премьера в виде произведения для белорусских цимбал с симфоническим оркестром.
«У концерта для цимбал — интересная история»
— Ранее цимбалы Вы, кажется, не использовали…
— Зато у меня довольно часто звучит такой инструмент, как баян. Для него я написал почти десяток произведений. Сам я с баяном не дружен, а вот мой друг прекрасно им владеет, и этим сказано все. Тем не менее, я считаю себя классиком баянной музыки.
Такая же история произошла и с цимбалами.
Как-то раз, находясь в Австралии, я познакомился с известной на Зеленом континенте цимбалисткой Людмилой Никольской. В ходе нашего разговора выяснилось, что сама она родом из Минска, в Австралии живет довольно долго и очень мечтает приехать в родную Беларусь с концертом. Тут-то я и предложил написать целый концерт для цимбал. И вот обещание было исполнено.
В Белоруссии Людмилу Никольскую знают не так, как в Австралии. Так что прозвучавший концерт фактически стал приятным восстановлением ее отношений с исторической родиной.
Он стал, как верно заметила одна из российских газет, ее земным поклоном и безмерной благодарностью земле, которая дала ей жизнь, чувственную душу и музыку.
«Я первым соединил белорусскую и австралийскую мелодии»
— Когда писали этот концерт, какой базис был?
— Послушал несколько цимбальных концертов, которые в Белоруссии были написаны, в частности, Дмитрием Смольским, моим приятелем, и у него, ушедшего уже из жизни, я многому учился. Кроме того, в этом концерте я постарался отразить жизненную параболу Людмилы Никольской.
Во второй части концерта я постарался сделать так, чтобы встретились две мелодии — белорусская и австралийская. И они встречаются, и даже, оказывается, очень друг на друга похожи. Боюсь показаться нескромным, но я, наверно, первый композитор, который объединил эти два направления.
И в целом, наверное, прошедший концерт — это такой жанр домашнего семейного концерта, который мы не боимся показывать и на больших площадках.
В Париже, Нью-Йорке, Сиднее, к примеру, мы выступали в огромных залах и, несмотря ни на что, стиль не меняли.
— То есть, Вам не чужда музыка коренных народов?
— Чужда или нет — пусть остается вопросом, но я, готовясь к данному концерту, осознавал, что поколение, пришедшее на смену коренным народам, сделало эту страну очень привлекательной. Она была создана не только каторжниками, но и теми, кто их охранял.
«Вся музыка — наша»
— Для Белоруссии цимбалы — это народная музыка. Какую народную музыку слушали раньше Вы сами?
— Мы ведь еще не так давно были одним государством, и все мелодии — и белорусские, и армянские, и еще какие-то — я слушал как общие, советские.
— Как Вы оцениваете сегодняшний уровень белорусской музыкальной культуры?
— Я могу только признаться, что нынешнюю музыку Белоруссии я знаю довольно плохо. Все разъехались по городам и весям. Если раньше были всесоюзные фестивали, съезды Союза композиторов, в ходе которых мы могли слушать музыку друг друга, то сегодня этого нет. Раньше я хорошо знал Сергея Кортеса, до сих пор знаю Игоря Лученка, дай Бог ему здоровья. Из современных же, молодых, — считай, практически никого.
«У них весь мир открыт!»
— Но во время недавнего визита в Минск Вы встречались со студентами Академии музыки. Неужели ни с кем из сегодняшних музыкантов не познакомились?
— Если говорить о самой этой встрече, то она оказалась очень интересной. Собралось много молодежи. И мне, не скрою, было очень приятно сознавать, что белорусская молодежь знает меня не только по фамилии или фэйсу, но и — и это главное — по моей музыке. По задаваемым им вопросам можно было понять, что они в теме. Ребята живо интересовались, что надо делать, чтобы стать композитором.
Я сказал им: «У вас весь мир открыт! Но композиторов стало очень много, потому как нынешние явления позволяют сочинять музыку, не зная теории, а изучив лишь несколько компьютерных программ». Я пытался им внушить, что композитор — это тот, кто понимает, что такое музыкальная структура, музыкальный стиль и т.д.
— Не от этого ли — легкости и доступности — развивается такое позорное явление, как плагиат?
— На самом деле, никакому нормальному композитору, находящемуся в своем уме и твердой памяти, и в голову не придет украсть чужую музыку. Если ты грамотный композитор, можешь изменить всего несколько нот — и доселе бывшая не твоей музыка, как алмаз, зазвучит новыми красками. Как говорят, нот всего семь, а композиторов — тысячи. Особенно это выражение касается джазовых секвенций — здесь похожие гармонии нет-нет да повторяются.
Бывают случаи, когда берут зарубежную песню и, чуть-чуть переделав, выдают за российскую, как будто в России никто об этом не догадывается.
«Хорошей музыки может быть полпроцента»
— В свое время Вы писали и классические произведения, и мюзиклы, и музыку к кинофильмам. Есть ли сейчас, на Ваш взгляд, понимание нужности некоего симбиоза разных жанров, в том числе серьезной музыки?
— Это, действительно, очень серьезная тема. Сегодня эстраду просто наводнила попса, которую тиражируют десятки и сотни каналов в мире. И все молодые люди это знают и напевают.
Но хорошей музыки может быть полпроцента, остальное — это просто поток развлекательных ритмов и банальнейших слов. И как объяснить людям, что в эстраде и в попсе тоже может быть хорошая музыка?
Советская эстрада в свое время выдавала такие потрясающие песни! Френкель, Пахмутова писали песни не пошлые, не банальные.
— Что слушаете дома?
— Дома я практически не слушаю музыку. Исключение делаю лишь в салоне машины. Чтобы не умереть от скуки в «пробках».
Сергей КАШИН
NB!
ОТ ПЕРВОГО ЛИЦА. «…Когда я начинаю писать музыку, то понимаю одно — писать надо интересно, не банально и не примитивно. Я никогда не пишу музыку на компьютере (хотя умею), а только ручкой. Я считаю, что ручка — это настоящая антенна, и если Бог хочет мне что-то передать, то это что-то, перейдя через ручку и руку, выльется на лист бумаги».
Александр ЖУРБИН
