После Великой Отечественной войны мы знали: на нашей земле, обильно политой кровью дедов и отцов, такого больше быть не может! И вот все повторяется…
А ведь никому и в голову прийти не могло, что нашему народу (не могу считать чужими граждан Украины, для которых русский язык такой же родной, как и для нас) опять придется переживать ужасы войны, оплакивать родных и близких, убитых снарядом или ракетой… И вот все повторяется.
Война пришла на Украину, и страшное слово «беженцы» опять ожило в нашем языке. Счет им шел сначала на десятки и сотни, потом на тысячи и даже сотни тысяч. И конца этому потоку пока не видно.
Сейчас ополченцы подвозят их к нашей границе на автобусах, кто-то едет на своих машинах, и все выглядит даже как-то… почти обычно. Но это всего лишь дань новому времени. Если же вглядеться… Опять среди беженцев почти нет мужчин — одни старики, женщины и дети. Опять они бросили все и бегут прочь от родных домов, которых уже у многих и нет. Спустя и 70 лет после окончания той, самой страшной войны, суть происходящего теперь уже на наших глазах остается прежней. Люди спасаются от войны!
Сколько их сорвало и закружило в этом вихре? Никто не знает.
По последним данным, в Россию бежало от войны на Украине до 500 тысяч человек. Это сообщение сделал глава ФМС Константин Ромодановский в середине июля. А спикер Совета Федерации Валентина Матвиенко еще 26 июня заявила, чтобеженцев — более 500 тысяч. Однако днями раньше Управление верховного комиссара ООН по делам беженцев насчитало их всего… 38 тысяч человек. Причем в это число УВК включило всех бежавших с юго-востока и в разные стороны, в том числе и в другие части самой Украины. Хотя, по сообщению местного радио, только в одной Ростовской области уже тогда беженцев насчитывалось 35 тысяч. По сведениям же ФМС, там только на середину июля их стало 30 с лишним тысяч…
А уж чего стоит истерическое заявление губернатора Белгородской области Евгения Савченко, сделанное еще в начале марта: по области бродят толпы вооруженных людей, неизвестно откуда взявшихся, и устраивают различные провокации! Затем последовали подробности: группы неизвестных вооруженных людей проникли через границу с Украины, пытаются перекрыть трассу Москва — Симферополь. Дальше — больше! Губернатор сообщил о наплыве беженцев, хлынувших в Белгородскую область: регион принимает тысячи людей, причем не только с юго-востока Украины, но и из центральных областей…
Ну, а на вопросы, которые сразу же начали возникать у перепуганных белгородцев, — почему пограничники беспрепятственно пропустили бандитов? какие провокации они устроили? почему полиция бездействует? — пришлось отвечать другим.
Пограничники заявили, что не зафиксировано ни одного случая нарушения границы бандами. МВД — что на белгородский кусок симферопольского шоссе никто не покушался и вообще сотрудники полиции работают в области в штатном режиме. МЧС — что беженцев в регионе пока нет. Миграционная служба — что роста обращений к ним не наблюдается…
Ростовская область приняла на себя основной самый мощный поток беженцев — именно там они пересекают границу, и уж потом растекаются ручейками по стране. Для беженцев развернули три палаточных лагеря, отдали им два детских оздоровительных центра, организовали питание.
Но ведь и там их никак не сосчитают! Одни официальные цифры опровергаются другими, не менее официальными. Ясно, что есть тому и объективные причины: поток людей в постоянном движении — одни прибывают, кто-то остается, большинство, не задерживаясь в Ростовской области, отправляется организованно в другие регионы, немало тех, кто предпочитает самостоятельно решать свои проблемы. По данным ФМС на середину июля: в Свердловской области находится 3,7 тыс. граждан Украины, в Тюменской — 3,5 тыс., в Челябинской — около тысячи, в Белгородской — 2 с лишним тысячи…
В самом начале июня власти Ростовской области были вынуждены объявить чрезвычайную ситуацию сначала в 15-ти приграничных районах, затем в 24-х, а следом — и во всем регионе. В начале июля режим ЧС был введен в Волгоградской и Астраханской областях, Ставропольском крае, Калмыкии и Севастополе. И это притом, что поток беженцев не достиг даже пика! По мнению уполномоченного по правам человека в РФ Эллы Памфиловой, исход граждан Украины в Россию и вовсе будет продолжаться как минимум два года.
Регионы, кстати, оказались перед непростой дилеммой. То, что выгодно отчитываться «наверх» о возможно большем количестве беженцев, было ясно сразу. Появлялась надежда получить под них что-нибудь из федерального бюджета, и это сулило столько новых возможностей… В конце июня премьер-министр Дмитрий Медведев подписал распоряжение о выделении Ростовской области 240 миллионов рублей. И это только первая ласточка. Следом замаячила вторая: вице-премьер Дмитрий Козак предложил выплачивать каждому получившему убежище украинцу денежное пособие. Однако и «переусердствовать» страшно…
Прежде всего из происходящего напрашиваются два вывода.
Во-первых, неразбериха у нас царит еще та, и чиновники попросту утонули в ней, не сумев справиться и взять ситуацию под контроль. Они у нас ведь привыкли все больше делить да преумножать… Да, можно было растеряться в самом начале, когда и в голову никому не могло прийти, что на Украине начнется самая настоящая война. Но потом-то? Что бегство людей от войны станет массовым, — это так трудно было предположить?
Во-вторых, проблема с беженцами сама собой не рассосется, а будет становиться все острее и обрастать все новыми сложностями. И речь сейчас даже не о том, что это новые непредвиденные расходы для нищих местных бюджетов, дополнительный избыток рабочей силы и рост социальной напряженности, трансграничная преступность, появление неконтролируемого оружия и т. д. и т.п. Хотя и это крайне важно, но речь идет о вещах, как бы точнее выразиться, еще более значимых, чрезвычайных и глобальных. И к этим осложнениям государство тем более оказалось не готово. В общем, не сумело своевременно ответить на новые вызовы времени, выражаясь понятным чиновникам языком.
Дело в том, что до сих пор нет никакой ясности даже в самом простом вопросе: как считать беженцев? Вернее, кого считать беженцами? Всех украинцев, кто пересек границу, или тех, кто обратился по какой-то причине в миграционную службу, или попросивших временное убежище, или уже получивших официальный статус беженца? Потому что в юридическом отношении все это — разные группы лиц и нельзя всех их называть одинаково беженцами со всеми вытекающими из этого материальными последствиями для государства (право на размещение, питание, медицинскую помощь, пособие).
Смотрите: полмиллиона человек пересекли границу — 130 тысяч из них обратились за разрешением на длительное пребывание в стране, более 30 тысяч написали заявления на получение убежища… Остается добавить, что почти все просившие убежища до эскалации военного конфликта получали отказ! По статистике, ФМС дает его только каждому десятому, а в отношении прочих запускает процедуру депортации. Почему? А кто знает… К украино-украинской войне все никак не привыкнут.
Никто из депутатов и сенаторов не подумал и о том, что в новых реалиях нужно было срочно изменить срок оформления документов на получение убежища и статуса беженца, который сейчас занимает до трех месяцев. Не вспомнили ни в нижней, ни в верхней палатах парламента и о том, что граждане Украины могут находиться на территории России только 90 суток.
Война на Украине уже который месяц идет, а Госдума и Совет федерации до сих пор не озаботились тем, чтобы зашить хотя бы эти прорехи в законодательстве. А ведь они могут стремительно превратиться в такую черную дыру, что мало не покажется.
За парламентариев пришлось потрудиться руководству миграционной службы — разработать предложения и по упрощению процедуры получения временного убежища, и по его предоставлению по групповому признаку без анализа индивидуальных данных заявителя, и по сокращению этой процедуры до трех дней, и по разрешению украинцам находиться в России до 270 суток. Теперь остается дождаться, когда правительство утвердит этот проект.
Зато глава СФ Валентина Матвиенко предложила, а члены СФ поддержали идею создания «комитета общественной поддержки жителей юго-востока Украины» — для координаций действий по оказанию гуманитарной помощи. То, что не сделали по обязанности, решили на общественных началах осуществить? Но и это еще было не самое удивительное.
Возглавивший комитет поддержки Николай Рыжков скромно объяснил причину своего выбора: он знает экономический потенциал юго-востока Украины да еще и родился в Донецкой области. Выяснилось, что свою задачу сенаторы видят в том, чтобы руководить работой других. И что хотят создать фонд, куда будут собираться деньги с бизнес-структур и населения — «добровольные пожертвования». И работу комитета должны достойно отражать СМИ.
Стоит ли говорить о том, что граждане России, не дожидаясь, пока сенаторы соберутся поруководить ими, давно уже организовали и сбор гуманитарной помощи, и даже доставку ее, и помощь беженцам…
И еще.
Очень скоро реальная угроза жизни может заставить влиться в поток украинских беженцев еще и наших сограждан! 13 июля в результате обстрела с украинской стороны нашей территории погиб житель ростовского Донецка и еще двое были ранены. Снаряды «оттуда» прилетают к нам не в первый раз, но впервые пострадали наши люди. Мэр Юрий Тарасенко вынужден был признать: «Безопасность местным жителям гарантировать нельзя». И тем не менее на совещании, которое провел губернатор Ростовской области Василий Голубев, было принято решение не эвакуировать жителей из приграничной полосы.
Почему? А догадайтесь с трех раз…
Ольга КИТОВА
политический обозреватель «НВ»
