Изувеченная в Третьяковке картина, «шмон» выпускников и повальная коррупция в стране — это звенья одной цепи, считает политический обозреватель «НВ».
Казалось бы, что общего между ЧП в Третьяковской галерее и ЕГЭ в школе? Разве что случайно эти события совпали по времени… На самом деле — это не так.
У гостя столицы тяга к культурному досугу оказалась столь велика, что занесла его к вечеру в Третьяковку. Но в отличие от знаменитого героя Аркадия Райкина ему не пришлось прихватывать и отмечать в антисанитарных условиях праздник своего приобщения к искусству. В галерее — все свое, как говорится, в шаговой доступности. И выбор в кафе неплохой — коньяк, вино, водка.
— Приехал посмотреть на нее, в восемь вечера зашел в буфет, хотел уже уходить, выпил 100 грамм водки… — объяснял он потом.
И сразу встает вопрос: а почему в галерее продают алкоголь? Еще удивительней, что этот простой вопрос никому из руководства и в голову не приходил. Гендиректор Зельфира Трегулова заявила потом: «Будем разговаривать с кафе». Мол, все кафе в Третьяковке — это чужая собственность, и у арендаторов есть лицензия на спиртное. Но зачем было сдавать в аренду помещения для торговли спиртным в музее с бесценными произведениями? с национальными сокровищами?!
Ведь это заведомо означало, что риск нарваться на пьяный скандал увеличивался в разы! Все-таки надежда, что пьяного с улицы не пустят в галерею, всегда была. И не понимать этого руководство не могло. Тем более, что и директор, и ее ближайшее окружение лучше нас всех знали: картины в таких случаях пострадают, потому что они не защищены! Понимали, знали — и все равно делали то, что делали…
Они знали, что металлические стойки ограждения перед картинами не закреплены, что вплотную подойти к картине легче легкого, что немецкие стекла на картинах не только не бронированные, но даже не покрыты антивандальным составом, а рассчитаны лишь на 500 протирок тряпкой, что следить за залами по сути некому — только пожилые женщины-смотрительницы… В галерее всего 16 постов охраны Росгвардии — это на 16 тысяч квадратных метров площади! Ну, даже если сразу заметит охранник на камере слежения что-то «не то», так пока он добежит…
Так и случилось вечером 25 мая. Посетитель выпил в кафе водки и пошел смотреть Репина. Схватил металлическую стойку и успел нанести три — три! — удара по картине «Иван Грозный и сын его Иван 16 ноября 1581 года» (известную в народе как «Иван Грозный убивает своего сына»). Вандал то говорил, что на него «накатило» после водки, то вспоминал, что картина должна быть уничтожена, так как «исторически недостоверна», «лжива».
Картина не погибла, но серьезно повреждена, сильно пострадала и авторская рама. Галерея заявила, что на реставрацию потребуется 500 тысяч рублей и месяцы работы. Старалась не столько ущерб уменьшить, сколько свою вину сгладить. Специалисты же говорят, что восстановить картину будет очень трудно, что на это уйдут годы, и оценивают ущерб в 5–10 миллионов, пока.
Третьяковка получает в год из бюджета примерно 1 миллиард, а тратит на охрану бесценных полотен меньше 20 миллионов рублей. Установить бронированные стекла на картины руководство считает непозволительной роскошью — это очень дорого, к тому же отдалит искусство от народа. А потратить десяток миллионов на ремонт одной картины — это нормально. А риск потерять шедевр безвозвратно — тоже нормально? Ведь только по удивительному везению удары вандала пришлись не по лицам и рукам героев картины, а вырвали куски между ними.
Известно, что после трагедии 1913 года, когда иконописец Абрам Балашов нанес картине ножевые ранения, повредив лица царя и царевича (Илья Репин заново написал их тогда), хранитель Третьяковской галереи бросился под поезд. Ни от нынешнего гендиректора Зельфиры Трегуловой, ни от министра культуры Владимира Мединского таких жертв никто не ждал и не желал. Но признать свою вину, пусть с опозданием, но покаяться и подать в отставку, — это они могли? Они должны были это сделать, ибо не справились с работой. Беззащитны все картины, все музеи.
Но директриса из заграничной командировки докладывает стране: она «владеет оперативной информацией, постоянно контактирует с сотрудниками музея по телефону, сообщает о происходящем руководству Министерства культуры…».
Так что же общего у трагедии в Третьяковке с ЕГЭ? Что стало особенно заметно, когда они совпали по времени?
Советская система образования, признанная едва ли не самой лучшей в мире, разрушена до основания. Выпускные экзамены и нас заставляли переживать, но все-таки это был и праздник — окончания школы, ожидания новой жизни. Сейчас экзамены превратили в игру в рулетку: угадал — не угадал. А «шмон», который устраивают детям, словно опытным уголовникам при задержании? Только что догола не раздевают и в рот не заглядывают! Да у чиновников даже лексика одна, глава Рособрнадзора бодро докладывает: в этом году на первом экзамене 28 мая задержали со шпаргалками и мобильниками 10 школьников… Поймали преступников! Ну, и куда их теперь? В подворотни? в юные бандиты?
Все эти годы существования ЕГЭ меня занимал вопрос: зачем эти охранники, обыски, металлоискатели, камеры слежения в школах? Зачем искусственно так нагнетается атмосфера в обществе, которому и без того лихо приходится? Да поставьте эти камеры в кабинетах министров, губернаторов, чиновников, депутатов. Сколько их только за последнее время арестовано, посажено за взятки, откаты, сколько успело сбежать с украденными у нас деньгами. Вот и следите за ними. Нет, отыгрываются на детях! И родители молчат… Пока молчат?
Или все это специально делается, чтобы пустить пыль в глаза, прикрыть дымовой завесой настоящие проблемы? Отвлечь население от них? Себя показать вышестоящему начальству?
На уроки в школу ребенок может уйти, а домой не вернуться. Утром ребенка отвели в детский сад, а вечером труп получили… В конце концов, у нас музеи защитить не могут, а чего уж проще…
Так потратьте деньги на бесплатные кружки и секции для детей, на их воспитание. Школы превратили в торговые точки, продают «образовательные услуги». А у кого денег мало или вовсе не хватает на жизнь?
Вот я и говорю, что изувеченная в Третьяковке картина, «шмон» выпускников и повальная коррупция в стране — звенья одной цепи. Разве вы со мной не согласны?
Ольга КИТОВА
