Строго говоря, поворот на Восток и отворот от Запада начался в косовские времена. В марте 1999 года самолет «Россия», на котором премьер-министр Примаков летел с официальным визитом в США, развернулся над Атлантикой в знак протеста против начала бомбардировок Югославии. 15 лет спустя, уже в крымские времена, наш самолет приземлился в Пекине.
В стране не смолкают аплодисменты, славящие стратегический талант нашего вождя, сумевшего подписать «самый великий газовый контракт в истории человечества». Но люди, скептически настроенные, уверяют, что Китай воспользовался безысходностью Кремля и подписал договор с выгодой для себя. Бывший заместитель министра энергетики России Владимир Милов, человек, скорее всего, что-то понимающий в энергетической политике, считает, что «такой экспортный контракт — это подаренные китайцам доходы государства от использования национальных природных ресурсов».
Я как человек, далекий от углеводородов, труб, и разных там «привязок цены кубометра газа к нефтяной корзине», не могу по достоинству оценить ни уровень гениальности Путина, прорубившего трубой окно на Восток, ни вполне логичные доводы оппозиции. Но из истории человечества знаю, что ни одна страна так и не стала великой в результате только распродажи своих полезных ископаемых. Такие государства входят в историю в примитивном ранге сырьевых придатков. Не более. Экономика, а вовсе не трубы, играют ведущую роль в мировом политическом пространстве.
У меня есть три причины сомневаться в перспективах российско-китайского газового договора.
1. Разворот на Восток был вполне предсказуем, поскольку был неизбежен. После взятия Крыма многие эксперты отметили, что единственным союзником Москвы отныне может стать только Пекин. К тому же Поднебесная, в случае подписания контракта, могла спасти пошатнувшуюся репутацию Путина. И Пекин, вполне понятно, не мог не воспользоваться этой ситуацией.
А еще напомню такую историю. Недавно Пекин «отжал» у России остров Даманский, из-за которого в прошлом веке чуть было не вспыхнула война между СССР и КНР. Это к тому, что право определять, чья это добыча и диктовать условия сделок ныне принадлежит «желтой подводной лодке».
2. Хочется верить в экономическое газовое чудо, но совершенно очевидно, что этот договор — чисто политический. Его (договора) задача не принести прибыль, а продемонстрировать политическую прозорливость Путина. Это шаг к независимости от Запада и диверсификация рынков сбыта.
«Политические запросы сторон столь велики, что они перевешивают беспокойство по поводу цены. Это политическая акция обеих сторон», — вот мнение эксперта по международным отношениям при Народном университете Китая Ши Иньхуна.
На то, что газовый контракт не экономический, а политический, указывает тот факт, что аккурат в дни его подписания проходили китайско-российские военно-морские учения. Причем в районе японских островов, которые Пекин считает спорными (читай: «крымскими»). Иначе говоря, Токио получил ясный сигнал, с кем Кремль в этом территориальном конфликте. (Понятно, кто выбрал район учений? Это тоже цена договора?).
3. Уровень коррупции. Многие экономисты указывают, что главный бенефициар вовсе не бюджет, а… подрядчики. «Лучше продавать газ без прибыли, чем совсем не продавать, — так прокомментировал газовый договор сайту РБК директор East European Gas Analysis Михаил Корчемкин. — В явном выигрыше будут только подрядчики Газпрома, которые будут строить трубу».
Он считает, что выгоднее было бы нанять китайских подрядчиков, которые строят один километр газопровода за один миллион долларов, а мы умеем тот же километр «сооружать» аж в 15 раз дороже!
Вот и считайте теперь, во сколько обойдется бюджету 4 тысячи километров газопровода до Китая.
Акрам МУРТАЗАЕВ
