Малоизвестные страницы из истории самой известной газеты ХХ века
(Продолжение. Начало – в № 44 “ДВ” за 2011 год)
10. О корольке плутония
Иногда в «Правду» поступали весьма неожиданные просьбы. Однажды министр среднего машиностроения – самого секретного в стране ведомства – попросил написать о получении плутония для первой атомной бомбы.
— Я предупредил академика Бочвара и его зама Решетникова, — сказал он. – Обратитесь к ним, и они дадут всю необходимую информацию.
Почему надо написать именно о плутонии и именно сейчас, Ефим Павлович Славский не сказал. Лишь много лет спустя я узнал истинные причины, побудившие его обратиться в «Правду».
Оказывается, в западной прессе появились статьи, в которых утверждалось, что плутоний был похищен в Америке и переправлен разведчиками в СССР, где он изучался.
По «кремлевке» звоню академику Бочвару:
— Андрей Анатольевич, Славский поручил написать о плутонии, а потому прошу о встрече…
— О чем, о чем? – переспрашивает академик.
— О плутонии…
— Я не знаю, что это такое! – слышу вдруг в ответ. — Наверное, Славский ошибся… И вообще, я уезжаю в командировку, так что встретится с вами в ближайшее время не смогу…
Академик положил трубку.
Перезвонил Славскому. Тот рассмеялся:
— Чудит академик, чудит. Поговорите с Решетниковым, но такой материал обязательно нужно опубликовать в «Правде». Так что, прошу вас, постарайтесь его подготовить. Как напишите, сразу ко мне…
Звоню Решетникову. Федор Григорьевич объясняет, что «добро» на встречу министр дал, а Бочвар, действительно, улетает в Алушту, где состоится конференция по материаловедению. Кстати, и он, Решетников, уезжает туда же. Договорились, что я тоже прилечу в Крым.
Конференция проходила в небольшом санатории. Попал туда я во время перерыва. Начал искать Бочвара. Прихожу на пляж. Вижу одинокого худощавого человека, греющегося на солнышке. Спрашиваю, не знает ли он академика Бочвара. Тот смотрит внимательно на меня, спрашивает:
— А зачем он вам нужен?
— Я из газеты «Правда», хотел бы с ним побеседовать.
— Нет, не знаю. И вообще с ним не знаком, и такого ученого не знаю…
Мой собеседник почему-то заторопился, собрал свои вещички и ушел.
Через несколько минут подходит Решетников.
— Ну, договорились с Бочваром? – интересуется он.
— Я его не нашел…
— Так вы с ним только что разговаривали!..
В общем, академик Бочвар так и не дал мне интервью, и поручил Федору Григорьевичу рассказать о получении первых граммов плутония.
Материал я написал. Показал его Е.П. Славскому. Тот завизировал статью, публикация которой была запланирована на 2 января (тогда о длинных зимних каникулах никто и не помышлял).
Именно в этот день в «Правде» и появился очерк «Королек плутония» (королек — металлический шарик размером с булавочную головку. – Авт.).
А утром 3-го января звоню Бочвару, интересуюсь, понравился ли ему материал.
— Не читал! – коротко отрезал академик. – Ничего не знаю, и по этому поводу, извините, с вами не могу говорить…
Потом Решетников рассказал мне, что Бочвар отправил секретаршу купить «Правду» в соседнем киоске и раздаривал экземпляры статьи своим сотрудникам. Оказывается, материал ему очень понравился…
Казалось бы, историю с подготовкой и публикацией в «Правде» всего лишь одного «секретного» материала можно было на этом и закончить. Но она получила неожиданное продолжение через несколько лет.
Был я в гостях у академика Харитона. Он жил в то время на улице Горького. Пили чай. Вдруг раздается звонок и приходит сосед, который жил на одной лестничной площадке с Юлием Борисовичем. Это был академик Бочвар.
Вместе сели за стол. Разговорились. Я поинтересовался у Андрея Анатольевича, почему он так избегал разговаривать со мной о плутонии.
— Поймите меня правильно, — ответил он. — Даже в своем служебном кабинете я никогда не произносил слово «плутоний», на него был полный запрет! А вы вдруг звоните и произносите его… Секретность настолько пропитала нашу жизнь, что вам это даже трудно представить… Была специальная терминология, своеобразный «птичий язык», на котором мы тогда все говорили… Это был образ нашей жизни. Хороший или плохой, уже не нам судить…
И верно! До конца своих дней большинство участников Атомного проекта никогда не говорили о том, что они сделали. О многих из них не станет известно уже никогда, и лишь о подвиге некоторых напоминают мемориальные доски на зданиях, где они жили. Есть такие и на доме, где рядом жили академики Ю.Б. Харитон и А.А. Бочвар.
Владимир ГУБАРЕВ|
(Продолжение следует)
P. S.
Много лет спустя после этой истории, уже работая над книгой «Атомная бомба», я узнал, что в Америке добыли кусок чистого урана-238, и именно этот факт послужил основой для публикаций в западной печати. Этот кусок урана был представлен Берии, и тот распорядился изучить его. Он считал, что его люди в США достали плутоний, и даже доложил о таком успехе Сталину. В Арзамасе-16 сразу же убедились, что это не плутоний, а уран. Пришлось разочаровать Лаврентия Павловича…
