Крымский кошмар

Крымский кошмарРовно месяц назад крошечный городок на Кубани накрыл мощный цунами. О событиях той ужасной ночи и не менее тяжелых днях, которые пришлось пережить, рассказывает журналист Светлана КОРОЛЕВСКАЯ.

***

Я находился в отпуске, когда весь мир взорвала эта весть: кубанский Крымск затопила семиметровая волна… Есть погибшие… Много погибших. Слушая радио, мы с женой испуганно переглянулись. Ведь там, в Крымске, живут Королевские, наши давние друзья-журналисты, у кого мы не так давно гостили. Неужели…

Чтобы отогнать дурные мысли, хватаюсь за мобильник, судорожно набираю номер Федора Васильевича, главы семьи, известного на Кубани фотомастера, бывшего редактора районной газеты “Призыв”, в которой сейчас работает его сноха Светлана. О, как же томительны эти долгие “пи-и-и-и-и”. Наконец, раздается щелчок, и я слышу в трубке знакомый голос “дяди Федора”, как мы между собой называем Васильича.

“К счастью, волна прошла мимо нашего дома, стоящего, если помнишь, на пригорке, — успокоил он. – А если бы его затопило, от Крымска, считай, ничего не осталось бы”.

Уже тогда я попросил Королевского-старшего рассказать о пережитом, но Федор рассудил иначе: “Не торопи. Пусть сначала все уляжется…”.

И вот спустя месяц после трагедии я получил от Королевских этот фоторепортаж. И понял: не улеглось. Да и вряд ли когда-нибудь уляжется ТАКОЕ. Впрочем, читайте сами. И выводы делайте – тоже сами.

Леонид АРИХ| главред “НВ”

***

В ночь с 6 на 7 июля разбушевавшаяся стихия накрыла наш маленький Крымск 7-метровой волной грязной ледяной воды. Те, кто барахтался в ней, из последних сил цеплялся за антенны на крышах маленьких одноэтажных домов, карабкался на верхушки деревьев, фонарные столбы, в отчаянии стараясь спастись, пережили ужас, который не передать словами. За прошедший месяц и их — героев, сумевших остаться в живых, и тех, кому посчастливилось не попасть в число подтопленцев, «накрывало» еще не раз – волной ужаса, волной недоверия, волной отчаяния и депрессии. Кажется, вскоре нам всем, проживающим в Крымске (а это 57 тысяч человек), потребуется психологическая помощь. И оказывать ее следует в принудительном порядке, потому что самостоятельно мы из этого кошмара не выберемся.

В информблокаде

С утра 6 июля шел дождь. Он то затихал, то усиливался. Ближе к вечеру средства массовой информации передали сообщение о трагедии в Геленджике и Новороссийске. Если уж на побережье такое страшное наводнение, то крымчанам тоже следует опасаться. Я включила Интернет в надежде увидеть предупреждение на случай, если начнет топить Крымск, но никаких тревожных сообщений он-лайн не было. Рассчитывать на телевидение также не приходилось: в нашем городе у большинства населения спутниковые антенны, поэтому, что там вещают две местные телекомпании, знает лишь очень ограниченная группа людей. Даже если пустить экстренное сообщение «бегущей строкой», его мало кто прочтет.

Другое дело – радио. Есть в Крымске радиостанция с собственным вещанием 24 часа в сутки. Ее слушают многие. И если бы туда своевременно передали информацию о ЧС, многих бед удалось бы избежать. Но нет, официальные лица почему-то не посчитали нужным воспользоваться радиоэфиром и предупредить людей об опасности.

В пятом часу утра разбудил грохот грузовиков. В городе происходило что-то страшное, но узнать что именно, не представлялось возможным. Номер оперативного дежурного управления по чрезвычайным ситуациям и гражданской защиты все время был занят. Телевизор, радио, Интернет безмолвствовали – электричество отключили еще около полуночи. В восьмом часу утра в небе закружили вертолеты. По дороге проносились большегрузные машины, военные КамАЗы, самосвалы. Электричества по-прежнему не было, телефон оперативного дежурного — занят. Впрочем, вообще дозвониться куда-либо оказалось сложно – сеть выдавала сбой. Уж не знаю, с какой по счету попытки я связалась с мамой, живущей в Анапе, и попросила посмотреть, что говорят о Крымске в утренних новостях. Центральные каналы передавали о наводнении в станице Нижнебаканской, через которую проходит федеральная трасса Краснодар – Новороссийск. Про Крымск – ни слова. На краевых каналах вообще радостно вещали о праздновании дня семьи, любви и верности.

Сидеть отрезанными от мира, без света, газа и воды, в полном неведении, совершенно не имея представления о том, что вообще происходит, было невыносимо. Мой муж Иван решил провести разведку боем. Выехал в город на автомобиле, но через пять кварталов остановился – дорога перекрыта. И так на многих улицах. Вода не спешила сдавать занятые позиции, она сходила очень медленно.

В единственном продуктовом магазине, до которого удалось добраться, огромная очередь: люди сметали с прилавков хлеб, колбасу, сыр, консервы. Все разговоры – о ночном потопе. Улица Троицкая, микрорайон автоколонны 1201, районы теплиц, Скалы – складывалось впечатление, что в наводнении пострадало полгорода, никак не меньше.

В том, что это действительно так, довелось убедиться совсем скоро. Ивана в качестве фотокорреспондента экстренно вызвали на вертолетный облет. Уже ближе к полудню мы, замирая от ужаса, смотрели сделанные им снимки. Водой накрыло больше половины города. Маленькие одноэтажные дома затопило по самые крыши. Автомобили, в том числе и грузовики, словно игрушечные, были раскиданы самым причудливым образом. Трубы уличного газопровода сломаны как спички. За городом берег речки как будто срезан острым ножом. В голове все время крутилась единственная мысль: «Господи, да выжил ли там хоть кто-нибудь?».

Два наводнения

Среди моих знакомых никто не погиб. На работе в числе подтопленцев оказались шесть человек. У троих дома ушли под воду по самую крышу, у остальных – затопило первый этаж.

8 июля с утра пораньше поехали разгребать завалы к коллеге на улицу Таманскую. Пробирались мимо рухнувших домов и заборов, выкорчеванных светофоров и дорожных знаков, перевернутых авто. Да уж, подобных разрушений нельзя было представить даже в самом страшном сне.

В доме у Натальи Закоры работа кипела вовсю. Помогать пришли родственники и знакомые. Все в резиновых сапогах и перчатках. Бытовую технику мыли во дворе, поливая прямо из шланга. Потом, когда полностью просохнет, можно попробовать ее включить. Тут, как говорится, шансы 50 на 50: или заработает, или нет. Мебель, одежду, книги придется выбросить. Мы еще старались отмыть ванную комнату, кухню, но было понятно – все усилия тщетны. Жидкую грязь собирали в ведра, а потом выносили и сливали в ливневую канаву у дороги, откуда ее должны были откачивать пожарной автоцистерной. Но припаркованная неподалеку техника бездействовала. На вопрос: «Почему не работаете?» начальник караула Миша ответил: «Шланг короткий, до канавы не дотягивает». Так и простояла машина часов пять, а потом уехала. Хочется верить, что хоть где-то от нее был прок.

Перспективы у дома на Таманской – самые печальные. Скорее всего, его ожидает снос. На своем веку он пережил уже второе наводнение. В августе 2002 года вода здесь поднималась до подоконника. Ремонт после прошлого потопа только-только закончили. Хозяева заново оштукатурили стены и фасад, сделали стяжку на полах, все коммуникации поменяли. В этом году собирались двор бетонировать, да вот не судьба. Во время последнего наводнения вода затопила дом по самый чердак, а когда сошла, стало понятно, что масштаб бедствия просто огромен. Стены вываливаются кусками, в фундаменте появились трещины. Легче новый дом построить, чем этот отремонтировать.

Наталья с мужем спасались, сидя на коньке крыши. К счастью, их дочка за день до этого была госпитализирована в краевую больницу в Краснодаре, и о наводнении узнала из телевизора.

— Мужу позвонил знакомый в третьем часу ночи, крикнул: «Наводнение!». Вадим вышел во двор посмотреть, что происходит. Там все было тихо и спокойно, — рассказывает Наталья Закора. — Вернулся в дом, и мы на всякий случай стали поднимать вещи повыше. Когда через несколько минут Вадим выглянул на улицу вновь, воды было уже по колено. В темноте на ощупь схватили сумку с документами и забрались на чердак, а потом – на крышу. Вода очень быстро поднималась. В темноте слышали, как кричали люди. Когда рассвело, увидели, что живущие по соседству, как и мы, спаслись, сидя на крыше. Мы махали руками друг другу и пролетающим вертолетам, радовались, что выжили. А вот бабушке Мане, живущей через дом от нас, не повезло. Ее хата рухнула прямо у нас на глазах.

«Хотите тонуть – тоните!»

В понедельник, 9 июля, Крымск подводил итоги. Считали, сколько домов разрушено, сколько людей полностью утратили имущество, а сколько – частично, сколько предпринимателей лишилось бизнеса, сколько автомобилей утонуло, сколько человек погибло. Подтопленцы, взбудораженные и изнеможенные до предела, бегали по различным инстанциям и писали десятки заявлений. Градус истерии поднимался. И вот в шестом часу вечера город накрыло второй волной – волной ужаса.

Какие-то провокаторы — подонки ездили на автомобилях и орали в громкоговорители, чтобы все спешно эвакуировались в безопасное место – дамбу на водохранилище прорвало, и вскоре город вновь затопит. Панику они посеяли отменную. Такого массового умопомрачения лично мне видеть раньше не доводилось. Перепуганные взрослые и дети бежали по улицам. Дорогие иномарки сталкивались на ходу, и водители вместо привычного выяснения отношений орали друг другу: «Давай, проезжай быстрее!». Буквально за полчаса город опустел. Корреспонденты районной газеты, в которой я работаю, и пресс-центра, развернувшегося на базе нашей редакции, стояли на крыльце и смотрели на этот исход. Пробегавшие мимо люди кричали, чтобы мы спасались. На все доводы о том, что журналисты в числе первых узнали бы о ЧП, и попытки шутить, что если бы крымчанам действительно угрожала опасность, то нас здесь давно бы уже не было, они просто крутили пальцем у виска и бежали дальше. Кто-то даже сказал: «Хотите тонуть — тоните». Лишь спустя полтора часа этот психоз прекратился.

И вот в таком лихорадочном состоянии прошло несколько следующих дней. Если бы не поддержка коллег и друзей, приво-зивших в Крымск гуманитарную помощь, мы вообще сошли бы с ума. Просто видя людей, которые приехали как будто из другого мира – мира, в котором царит привычный уклад вещей, и где нет разрушенных домов, по обочинам не громоздятся огромные горы зловонного мусора и по улицам не ездит военная техника, хоть на время начинаешь верить в то, что жизнь наладится.

Сплетни и бредни

Наводнение в Крымске породило массу слухов. «А правда, что у вас эпидемия (тифа, холеры, какой-то неведомой трупной палочки — вот лишь немногие недуги, которыми «награждали» крымчан)?», «Город уже закрыли для въезда и выезда?», «Признайся, у вас ведь действительно погибло несколько тысяч человек?»…

Как же мы все устали от этих нелепых вопросов, которыми нас осаждали знакомые по телефону и в социальных сетях. Что самое страшное – многие местные жители всячески поддерживали эти бредни. Крымчане уже не верили никому и ничему. Вот так незаметно подкатила третья волна – волна недоверия, порожденная дефицитом информации.

Эпидемию при 35-градусной жаре и отсутствии нормального водоснабжения все-таки удалось предотвратить. Уже на второй день после наводнения в медучреждениях и эвакуационных пунктах можно было сделать прививку от столбняка и получить таблетку фуразолидона от кишечной инфекции, а вот привиться от гепатита А – практически невозможно, медики прививали только детей. И это несмотря на то, что министр здравоохранении Краснодарского края Елена Редько отчитывалась, что вся необходимая вакцина в Крымске есть в достаточном количестве, а средства массовой информации приглашали крымчан на прививку и даже адреса эвакуационных пунктов, куда следует обращаться, указывали. Вот по ним мы вместе с коллегами в течение пяти дней и бегали в поисках необходимой вакцины. Везде нам отвечали или «Только закончилась», или «Вот-вот подвезут». В конце концов, отстояв огромную очередь в прививочный кабинет поликлиники Крымской городской больницы, мы все-таки сделали необходимые прививки.

Еще один миф – «закрытый город». Да, въезд в Крымск был действительно затруднен из-за того, что сюда стекалось большое количество техники для расчистки территории. Машины ехали не только со всего Краснодарского края, но и из Ростовской области, Астрахани, Ставрополья, Кабардино-Балкарии, Чечни. Из города непрерывным потоком грузовики вывозили мусор на свалку. И сейчас, спустя месяц, на федеральной трассе Краснодар – Новороссийск, проходящей через город, по-прежнему пробки, но уже поменьше, не такие, как в первые дни после наводнения.

Крымск не закрывали ни на минуту. Приехать в город, как и покинуть его в любой момент, могли все желающие. И это подтвердят сотни людей, привозивших гуманитарную помощь. Друзья из Анапы, Новороссийска, Краснодара, да и просто люди, с которыми списывались по Интернету, просили меня сопровождать их в поездках по городу, когда они развозили продукты, одежду, обувь и другие вещи пострадавшим от наводнения. Такими же сопровождающими неоднократно выступали многие мои знакомые. Неприятным открытием для нас стало то, что для некоторых «посланцев доброй воли» эти поездки были своего рода экстремальным туризмом. Сфотографироваться на фоне перевернутого авто или разрушенного дома стало, видимо, модным нынешним летом.

Героями рождаются

Страшная ночь многое расставила по своим местам. Казалось бы, хорошо знакомые люди вдруг проявили себя настоящими героями, действуя мужественно, решительно, порой даже не жалея собственной жизни.

Спасая других, в ледяном водовороте погибли 43-летний Вячеслав Горбунов и 34-летний Петр Остапенко. У каждого осталось по двое несовершеннолетних детей. 28-летний Николай Зозуля, живущий на улице Лагерной, спас практически всех соседей, в том числе несколько малышей. Для этого молодому человеку пришлось преодолевать бурный поток, когда вода уже достигла двухметрового уровня. Начальник Крымского гарнизона пожарной охраны Александр Жуков на пожарной машине смог добраться до тонущего на федеральной трассе в районе станицы Нижнебаканской автобуса междугородного сообщения и эвакуировать 50 человек, пересадив их в большегрузные машины. Выпускники Крымского технического колледжа Денис Игнатенко, Артур Мельник и Мурат Калиджан спасли трех девочек шести и двух лет и их маму, которые оказались запертыми в доме из-за того, что вода заблокировала входную дверь. Совсем скоро парни станут крестными малышек.

Смелые поступки мужчин поражают самоотверженностью. Но вот что сказать, когда 13-летний подросток Максим Клименко, услышав душераздирающие крики соседей, не раздумывая, бросается в воду, чтобы их спасти? Это иначе как подвигом не назовешь. Валентина Баранова, живущая на улице Луначарского, вспоминает события той страшной ночи: «Накануне у меня в гостях остались дочь Елена и шестилетняя внучка Светлана. Вода прибывала в считанные секунды, выбраться из дома мы уже не могли, поэтому открыли окно, взобрались на подоконник и стояли по горло в воде. И вдруг течение подхватило дочку и внучку и понесло к забору соседей. Я закричала, что было сил. Меня услышал Максим. Он добрался до забора, схватил Свету и поплыл с ней в дом. А нас с дочкой уже его отец и дед вытаскивали. Вот так мы и остались живы благодаря Максиму и его семье».

Таких непридуманных историй – тысячи, и крымчане ежедневно в разговорах возвращаются к ним вновь и вновь. Вся наша жизнь до сих пор крутится вокруг наводнения и его последствий. Естественно, говорим и о причинах. Одни согласны с тем, что всему виной большое количество осадков, но также в широком ходу версия, что на Крымск слили водохранилище. Ее до сих пор придерживаются многие, и переубедить их – дело непростое.

Вот уже месяц прошел, а люди по-прежнему и дома, и на работе спорят до хрипоты, обсуждая, почему это наводнение имело такую разрушительную силу. Несмотря на то, что губернатор Кубани отчитался президенту страны, что слива не было, Следственный комитет РФ продолжает разбираться в причинах столь стремительного подъема воды, а авторитетные гидрологи доводят до широких масс подробный анализ поведения горных рек во время дождя, каждый все равно остается при своем мнении.

Погибли 153 человека

А уж сколько разговоров было вокруг количества погибших при наводнении! Цифры, предоставленные по линии МЧС и Следственного комитета РФ, разнились, но незначительно. И все же люди им не верили. Люди жаждали крови.

Для того чтобы не быть голословными в спорах, мы поехали на действующее кладбище и самостоятельно пересчитали свежие могилы. Получилось 60. «Еще 40 человек похоронили рядом с их родственниками. 20 могил готовим назавтра. Так что всего 120 человек, погибших при наводнении, похороним», — сообщил нам Вартан Айвазян, директор МУП «Забота», на обслуживании которого находится местное кладбище.

Остальные из 153 утонувших – не крымчане и хоронили их не в Крымском районе. Так что вопрос о количестве жертв наводнения на этом можно закрыть.

Вот приедет барин…

Первые девять дней после страшной трагедии были особенно сложными. События сменялись так же быстро, как картинки в калейдоскопе. Приезд президента страны, отставка руководства района и города, новые назначения, ввод военных и МЧСных группировок, разворачивание штабов муниципальных образований, которые взяли на себя шефство над жителями затопленных улиц, волонтеры. Всего около 20 тысяч человек приехали для того, чтобы помочь навести в городе порядок.

И все же, несмотря на столь пристальное внимание и заботу, пострадавшие от наводнения люди чувствовали себя покинутыми и никому не нужными. Общение с членами комиссий, которые оценивали полную или частичную утрату имущества, определяли, подлежит ли дом сносу или его спасет капитальный ремонт, восстановление документов, сбор необходимых бумаг для получения положенных компенсаций – это изматывало до предела. А еще подтопленцам нужно было заботиться об охране своих домовладений от мародеров, пристраивать куда-то детей, потому что многие детские сады не работали (или были затоплены, или заняты под эвакуационные пункты) и ходить на работу. Вдобавок ко всему выплату обещанных компенсаций задерживали. Вся эта неопределенность породила волну отчаяния, справиться с которым некоторые оказались не в силах. Печальная статистика: двое мужчин среднего возраста покончили жизнь самоубийством, несколько человек сошли с ума.

Сейчас пострадавшие получают компенсации за утрату имущества, ремонтируют старое жилье или готовятся к переселению. Но прогнозы на будущее немного пугают. Вроде бы уже через неделю первые счастливчики вселятся в новые квартиры… Вроде бы уже сейчас полным ходом идет строительство новых домов… Вроде бы инфраструктура города претерпит значительные изменения к лучшему, появятся бассейн, ледовый каток, торгово-развлекательные центры…

Пока же, видя улицы, зияющие пустотами осиротевших участков, на которых уже снесли и вывезли на свалку аварийные дома, чувствуешь только жуть и страх. И это не только мои субъективные впечатления. Представьте, каково на душе тем, кто провел в этих подлежащих сносу домах свою жизнь.

Наводнение раскололо жизнь крымчан на «до» и «после».

Привычный мир рухнул.

«Как прежде» уже не будет никогда.

Мы это понимаем и стараемся жить дальше.

 

Светлана КОРОЛЕВСКАЯ| специально для «НВ»|

Фото Ивана и Федора КОРОЛЕВСКИХ и из архива газеты «Призыв»| Краснодарский край

Похожие статьи