Мы начали просто жить

Так считает глава Ингушетии Юнус-Бек ЕВКУРОВ, с которым сразу после его встречи с Владимиром Путиным побеседовала политический обозреватель «НВ» Ольга Китова.

 

Сразу скажу, что вопросы журналиста трудными для моего собеседника не показались — после разговора-то с главой государства он был готов ответить на любой.

Спросить хотелось о многом, но Юнус-Бек Баматгиреевич торопился вернуться в республику. Промчаться «галопом по Европам» или обсудить лишь несколько проблем, оставив другие на потом? Мы выбрали второй вариант.

 

— У республики самый низкий показатель смертности в стране по итогам прошлого года — 3,2 случая на тысячу населения (для сравнения: в Тульской, Псковской, Новгородской и еще очень многих областях под 20 случаев на тысячу). Она самая экологически чистая, лидер в рейтинге. Производит «чистые» продукты на экспорт. Стабильная социально-политическая ситуация, и не только потому, что не стреляют и не хватают в заложники…

Республика дотационная, собственные доходы составляют всего лишь чуть больше половины расходов. С плохим инвестиционным климатом, место ей определили в хвосте рейтинга…

Кажется, что это — о двух разных регионах. Но нет — об одном, об Ингушетии. Как могут соединяться столь несовместные вещи? И почему чистый воздух, чистая земля, наличие рабочих рук не привлекают инвесторов? Где логика? Или здесь скрыта какая-то тайна?

— К этому можно добавить еще много разных пунктов: у нас самый высокий порог старости, который сравним с европейским уровнем — мужчина в возрасте более 72 лет стар так же, как 60-летний, например, где-нибудь на Дальнем Востоке. У нас самая высокая продолжительность жизни — более 81 года. Ингушетия вошла в клуб «80+»! Именно у нас живет самый пожилой гражданин планеты — Аппаз Илиев родился 1 марта 1896 года — ему 122 года, у него 8 детей, 30 внуков и 30 правнуков.

И собственные доходы последние годы потихоньку растут, жизнь медленно, конечно, медленно, но становится лучше. В конце прошлого года в Назрани начал заселяться новый микрорайон «Юбилейный». Мы смогли, наконец, отменить третью смену в школах. От второй нам пока не избавиться — для этого надо построить еще 20 школ, нужны очень большие деньги. В этом году мы запланировали строительство только семи школ. Детских садов тоже пока нехватка, надо построить еще больше трех десятков. Но ведь только в сказках бывает, чтоб все и сразу…

— … и даже в сказках не бывает! Там герой прежде много разных подвигов должен совершить, потрудиться.

— Да, вы правы, давно сказок не читал.

Так вот, только за последние несколько лет мы ввели в эксплуатацию крупнейшие объекты — перинатальный центр, республиканскую детскую больницу и онкологическую больницы. Показатель младенческой смертности снизился на 30 процентов! Последние два года у нас не было ни одного случая материнской смертности!

Постепенно и деньги к нам пошли. Объем внебюджетных инвестиций вырос за пятилетку на 18 процентов и превысил 11 миллиардов. Но инвесторы — люди осторожные, с одной стороны. С другой, и жадные. Отдачу хотят иметь едва ли не немедленно, и чтоб прибыль процентов пятьсот, на меньшую не согласны. Но сдаваться в плен, то есть идти в кабалу, обижать людей мы никому не дадим.

Так что с логикой у инвесторов все в порядке. У них только с совестью, с чувством долга перед своей страной — проблемы… Кстати, нежелание частных инвесторов вкладывать свои деньги — это проблема не только Ингушетии, а всей страны.

— Одной из самых главных и острых проблем — не только Ингушетии, всех северокавказских республик — была и остается безработица. Она вдвое выше среднероссийского показателя. Помнится, в 2011 году тогдашний полпред в СКФО Александр Хлопонин предложил избыток рабочей силы перебрасывать с юга на север страны. Например, сформировать рабочие бригады из ингушей — и пусть они работают в компаниях, которые добывают нефть, газ и уголь.

— Ничего смешного. Безработица — это важный вопрос, может, самый важный. Если нет работы, какая у человека жизнь может быть? Уверенность в завтрашнем дне? И ничего нового мы не придумали — раньше таких трудовых десантников называли шабашниками. За сезон бригады успевали построить нужный, например, колхозу объект, вкалывая без выходных и праздников, с утра до ночи. И зарабатывали столько, что семье хватало на год. Ну, и что плохого?

Лет десять назад я и сам ездил в Екатеринбург, мы договорились с губернатором Эдуардом Росселем о приеме наших рабочих бригад в Свердловской области. Но в итоге ничего не получилось: люди приехали, а ни жилья, ни работы…

— Отрывать от родных мест и родных людей… Понятно, когда речь идет о военных. Но ради заработка…

— Согласен. Рабочие места надо создавать прежде всего у себя дома. Но этого не сделать в один день, объяви ты хоть самый грозный приказ. Этого не сделать даже в год, и в два… Однако постепенно и эту проблему мы решим. Уже решаем!

Да, наша республика во главе рейтинга по безработице много лет подряд. Сейчас она составляет 27 процентов — это очень много. Но как там говорят? Почувствуйте разницу? Так вот, еще недавно безработица у нас была вдвое больше. За последние лет пять нам удалось ее сократить, мы стали первыми по темпам снижения.

Не надо забывать еще и такую особенность российской экономики, как теневая занятость. Не военная тайна, что в частном секторе норовят брать людей без официального оформления, то есть без всяких обязательств перед ними. А кому-то и самому выгодней числиться официально безработным и заниматься своим хозяйством. В нашем федеральном округе она превышает 30 процентов — это больше, чем в других. В среднем по стране число занятых в «тени» составляет 20–22 процента.

Новые школы, медицинские учреждения, дома культуры, новые стройки, новые заводы дают нам новые рабочие места. В прошлом году у нас были построены и сданы в эксплуатацию завод по изготовлению алюминиевых профилей, завод по производству алюминиевых и биметаллических радиаторов. Развиваем агропромышленный комплекс — строим теплицы, хранилища, комплексы… И не надо забывать: многое — да едва ли не все! — нам приходится делать буквально с нуля.

Мы (я говорю сейчас не только о нашей республике — о стране) должны добиться, чтобы число рабочих мест соответствовало количеству рабочих кадров. И для этого необходимо не только механически создавать новые рабочие места. Для этого надо изменить и систему подготовки этих кадров, чтоб они соответствовали нуждам экономики. Вспомните, система обучения в советских вузах была подчинена требованиям народного хозяйства, молодых специалистов уже ждали — вместе с дипломом они получали назначение на работу.

И распределяли выпускников вузов по всему огромному Советскому Союзу. Молодой специалист получал сразу и работу, и общежитие, а потом и квартиру, приобретал наставников и возможность стать настоящим специалистом.

— Лозунг «Хватит кормить Кавказ!» то исчезает, то вдруг о нем вспоминают, и он снова гремит… Это обыкновенное хамство или «высокая политика»? Способ быстренько привлечь внимание или, наоборот, отвлечь? Кстати, на Урале, в Сибири некоторые считают, что хватит кормить Москву!

Однако особое отношение федерального центра к кавказским республикам не подвергается сомнению никем. Несколько лет назад даже заговорили о так называемой «северокавказской версии социализма». Мол, там такие льготы, какие другим и не снились. Если честно, есть ведь основания так считать?

— А кто кричит? Надо понимать, что кричат те, кто не болеет за страну, раз делит ее на части. Зачем делит? Чтобы отдать «лишнее»? чтобы стравить людей? обострить ситуацию внутри страны? Тогда задумайтесь, кому это выгодно, чтобы Россия распалась на отдельные карликовые «государства»? Народу России — это точно не надо. С лихвой хватило трагедии с развалом Советского Союза. Немало наших бывших соотечественников до сих пор ее последствия расхлебывают…

Что касается денег. У нас абсолютное большинство регионов в стране — дотационные, все они получают деньги из казны. И Кавказ даже далеко не первым в этой очереди стоит и не больше других получает. Да и внутри СКФО безвозмездные поступления из бюджета страны сильно разнятся. Ингушетия отнюдь не в первой тройке, а долгов по налогам у нас меньше многих.

Стоило бы вспомнить этим крикунам еще и о том, что каждый российский регион богат по-своему и делится со всеми. Наша республика, например, дает нефть, весь доход от которой поступает в федеральный центр. В Ингушетии, которая позже всех вступила в программу по развитию курортов Северного Кавказа, уже открыт прекрасный санаторий «Армхи». Приезжайте отдохнуть, подлечиться!

Так что никакие мы не нахлебники! А бедностью попрекать нельзя. Да, страна переживает трудное время, восстанавливается после экономического кризиса, приучается жить под санкциями и саму себя обеспечивать. Это по-разному сказалось на регионах, которые и так сильно разнились меж собой по условиям социальным, экономическим… Во время войны люди помогали друг другу, а почему в мирное время должно быть по-другому?!

Бороться надо не друг с другом, а с коррупцией, с бедностью, с теми, кто не хочет мирной спокойной жизни своим согражданам… И люди это понимают! В конце 2011 года опрос ФОМа показал: 49 процентов были согласны с лозунгом «Хватит кормить Кавказ!». А в конце прошлого года опрос «Левада-центра» зафиксировал, что россияне стали терпимее относиться к людям другой национальности, хотя к выходцам с Кавказа и бывшей советской Средней Азии настороженность все-таки остается. Но только 20 процентов опрошенных согласились с лозунгом «Россия для русских». Да и это плохо. В многонациональной стране искать, кто лучше, а кто хуже, — опасная игра.

— И кстати, не так уж мало у нас регионов, которые фактически давно банкроты! Но никто ведь не выходит на улицы и не кричит: хватит кормить такую-то область!

— Конечно, это заметно, это бросается в глаза, когда создаются специальные программы для развития Северного Кавказа. В конце 2012 года правительство утвердило госпрограмму на 2013–2020 годы. Но федеральные целевые программы приняли и по развитию Восточной Сибири и Дальнего Востока, был разработан проект «Урал промышленный — Урал полярный»… И между прочим, финансирование нашей программы правительство всё сокращало и сокращало… И в итоге оставила нам всего-то 20 миллиардов рублей. Это на 7 лет для пяти регионов! Остальные 90 процентов нужных для осуществления госпрограммы денег мы должны были найти себе сами.

Интересна и судьба программ. Не успели принять одну, как заговорили о новой — ФЦП «Юг России», рассчитанной на 2014–2016 годы. И тут же начали ее «оптимизировать». Потом в правительстве решили, что рады развивать в округе туризм и разработать программу, рассчитанную до 2035 года. В 2015 году принимается программа развития округа на 2016–2020 годы, а в 2016 году — уже до 25-го…

Всего у нас набралось более двух десятков разных госпрограмм… Но ведь их потому и создают, чтобы подтянуть регионы Северного Кавказа под общий средний уровень и получать потом от них большую отдачу. Неужели это непонятно?

— Но только у вас, в СКФО, у населения льготы, каких нет больше ни у кого. Например, дешевые тарифы на электроэнергию — цены на 20–40 процентов ниже рыночных. И при этом все равно платить не хотят! На конец прошлого года долг Северного Кавказа превысил 33 миллиарда рублей. Но люди везде нелегко живут…

— Знаете, «хотелки» энергопродавцов настолько велики, что превышают возможности населения, всего населения страны. В республике, как и вообще на Северном Кавказе, это особенно чувствуется — у нас большое число многодетных семей. Да им просто не под силу платить за электроэнергию столько, сколько хотят с них получать. Потому и долги.

— Даже при дешевой электроэнергии? Что же будет, когда переход на рыночное ценообразование станет суровой реальностью? Вон Чубайс не устает твердить, что надо срочно и сильно повысить цену за электроэнергию для населения страны. А то, мол, она слишком дешевая, тормозит развитие экономики. Я, правда, думаю, что это тормозит кому-то покупку очередной недвижимости за границей…

— Не могу подобрать для женщины такие слова, чтобы сказать, что тогда будет… Это давний и больной вопрос. В 2015–2017 годах у нас собирались плавно поднимать цены для населения и бюджетной системы — вместо тарифов ввести рыночные оптовые цены. Но удалось правительство убедить отказаться от этого. Там начинают понимать, чем это грозит в и без того проблемном СКФО.

Замечу: в Сибири ведь тоже сохраняются тарифы. И более того. Число регионов, которые пытаются добиться разрешения правительства на уход с оптового рынка, постоянно растет! В прошлом году заявки в «Совет рынка» (регулятор энергорынков. — О.К.) и Минэнерго подавали Калмыкия, Хакассия, Забайкалье, Ставропольский край… И совсем недавно Карелия получила с 1 апреля вместо рыночных оптовых цен на электроэнергию тарифы.

Не может и не должна быть дорогой электроэнергия, которая у нас вырабатывается, которую мы продаем за границу. В стране более 20 миллионов человек, живущих ниже черты бедности. А сколько десятков миллионов живет чуть выше этой черты? Нельзя допустить, чтобы электроэнергия превращалась в непосильное бремя для нашего населения, чтобы становилась средством обогащения. Это уже вопрос не только экономики, но и политики.

— Однажды я попросила Вас сравнить первый год первого своего президентского срока и первый год второго. Тогда вы сказали…

— …мог сказать только одно: небо и земля! Обстановка в республике была тогда страшная — подрывы, убийства, расстрелы, банды. Тяжелая изнуряющая работа, и каждый день — похороны, прощания, слезы… А потом постепенно мы начали просто жить. На улицах у нас люди идут и улыбаются, толпа разноцветной стала, не как раньше — все в черном, в траурном… Это было для меня самое главное!

— В самом конце прошлого года я была в Магасе на международном форуме журналистов. Мы с каким-то удивлением делились меж собой: оказывается, и жизнь здесь нормальная, мирная идет, и люди добрые, гостеприимные. Меня сразили таксисты. Они наотрез отказывались брать с меня деньги, узнав, что я — гость, журналист, приехала из Москвы.

А ведь было время, когда слово «русский» звучало здесь совсем по-другому, а ваш известный писатель Исса Кодзоев тогда сказал: с ингушей резьба сорвалась и видел в том прежде всего вину русских… И это было совсем недавно, и десяти лет не прошло!

Сейчас заканчивается второй срок Вашего пребывания на посту главы республики. Что считаете самым главным из того, что удалось сделать, и что не получилось?

— Что не удалось… Очень многое. Да, мы смогли добиться самого главного — мира, успокоения в обществе. Но эта консолидация еще не прочна, еще возможен возврат к прошлому, когда главным аргументом был автомат. Нужно еще много работать.

 

Беседу вела Ольга КИТОВА

 

Мы начали просто жить

Похожие статьи

Send this to a friend