Эти слова в предсмертной записке Вячеслава Апанасенко официальные СМИ сознательно «опускали».
Зато они, не вдаваясь в подробности, особое внимание (видимо, по закону жанра) уделили оружию, из которого застрелился страдавший раком контр-адмирал.
Я начинал свою службу в заполярном гарнизоне Гаджиево, где в это же время служил флагманским ракетчиком 31-й дивизии атомных подводных лодок Вячеслав Апанасенко. Скромный по натуре, но с твердым характером, Вячеслав Михайлович успешно продвигался по служебной лестнице, дойдя до должности начальника штаба вооружения ВМФ России. Он разработал новые российские документы по техническому обеспечению применения Военно-морского флота страны, читал лекции по проблемам вооружений в Бруклинском и Симпсоновском университетах США, Военной Академии Генштаба ВС РФ. Два года возглавлял Российскую военную миссию в Алжире. Автор более 50 научных работ, докладов и статей по проблемам развития оружия ВМФ, сокращения СНВ и другой тематики. Участвовал в боевых действиях, участвовал в переговорах по сокращению ядерно-космических вооружений. Кавалер орденов «За военные заслуги», «Красной Звезды» и более 20 медалей, в т.ч. — медалей академиков М.К.Янгеля, В.П.Макеева, В.Н.Челомея за участие в создании приоритетных образцов ракетно-космической техники. Член-корреспондент Российской академии ракетных и артиллерийских наук и Международной академии информатизации. Академик, профессор Академии проблем безопасности, обороны и правопорядка.
Уволившись в запас, Вячеслав Михайлович возглавил Содружество ветеранов-подводников Гаджиево. Пока контр-адмирал был здоровым, был государству нужен. Но как только заболел, государство, которому он всю жизнь служил верой и правдой, от него отвернулось. Более того: унизило офицера. В результате чего и прозвучал роковой выстрел.
Истинную причину трагедии, побудившую отца пойти на такой шаг, описала дочь адмирала, Екатерина Локшина:
— У папы была терминальная стадия рака поджелудочной железы. Он мужественно терпел боль. Моя мама попыталась получить в поликлинике показанный ему морфин. Но чтобы добиться этой цели (курс рассчитан на 5 дней), нужно было обойти много разных кабинетов в поликлинике, что занимало несколько дней. В тот злополучный вечер не хватило одной подписи, и поликлиника закрылась. В совершенно измученном состоянии моя мама пришла домой без обезболивающего. Папа был возмущен. Это стало последней каплей. Ночью он все приготовил, оставил четкую записку с указанием причин («прошу никого не винить, кроме Минздрава и правительства. Сам готов мучиться, но видеть страдания своих родных и близких непереносимо»). Поставил число, время, подпись. Достал наградной пистолет и…
Я думаю, продолжает дочь адмирала Апанасенко, этим поступком он хотел привлечь внимание к тому, как обращаются с онкобольными в России. Выдача наркотических обезболивающих настолько сложная, что никто не хочет этим заниматься, вот и посылал нас каждый от себя подальше с этой просьбой».
Только после трагической гибели контр-адмирала чиновники начали «шевелиться». Директор ФСКН России Иванов направил руководителям антинаркотических комиссий в субъектах Российской Федерации указание об упрощении порядка обеспечения наркотическими и психотропными лекарственными средствами (НПЛС) больных, нуждающихся в соответствующем лечении. А почему это нельзя было сделать раньше?
В ближайшее время в рамках проверки по факту самоубийства Апанасенко, организованной Следственным комитетом, врачи будут вызваны для дачи показаний. А не лучше было бы допросить тех чиновников правительства, которые придумали громоздкую схему выдачи обезболивающих?
Глава Минздрава Вероника Скворцова поручила Росздравнадзору проверить, как оказывалась медицинская помощь контр-адмиралу Вячеславу Апанасенко. Но ведь с теми же сложностями, что и родные Апанасенко, «добывают» средства обезболивания десятки тысяч других больных.
Прошлым летом вступил в силу приказ, регулирующий новый порядок назначения и отпуска таких препаратов. Но медучреждениями он игнорируется. Отчасти потому, что нормативная база в регионах «отстала» от федеральной, и на местах продолжают действовать старые, более жесткие нормы. Как признаются медики, сама процедура назначения обезболивающих остается такой громоздкой и строго отчетной, что врачи чувствуют себя «под колпаком». И если спецрецепт не выписываешь, то придраться не к чему. А если выписываешь — это уже повод для проверки.
«Интересно, сколько еще адмиралов должно застрелиться, чтобы к проблеме обеспечения умирающих обезболивающими государство повернулось нужным местом? — таким вопросом задался после известия о смерти адмирала писатель Александр Покровский и сам же попытался на него ответить, хотя ответами стали его новые вопросы: — А почему только адмиралов? А если б стрелялись рядовые и мичманы? Что же творится с нашим государством? И есть ли оно у нас вообще?».
… Я пишу эти строки 23 февраля, в День защитника Отечества, когда «по традиции» наши правители, чиновники и депутаты, с высоких трибун говорят об особом отношении к тем, кто носит (или носил) военную форму.
Слова, в общем-то, правильные. Но почему год от года нам, ветеранам Вооруженных Сил, становится все тяжелее и тяжелее жить в стране, которой отданы лучшие годы жизни? И почему из нее так безвременно уходят такие, как контр-адмирал Вячеслав Апанасенко?
Валерий ГРОМАК
капитан 1 ранга в отставке
собкор «НВ»
КАЛИНИНГРАД
