Хотя Ивана Голунова удивительным образом оправдали, журналистика остается очень опасной профессией, считает обозреватель «НВ», в свое время и сама пострадавшая от произвола властей.
Задержание. Обвинение в производстве и торговле наркотиками (пакетики и фото «нарколаборатории» прилагались, коллеге грозило до 20 лет!). Отказ суда арестовать подозреваемого, что само по себе тянет на маленькое чудо. Вмешательство Генпрокуратуры. Заявление пресс-секретаря президента, что глава государства в курсе. И — вот оно, подлинное чудо, чудо из чудес — невиновен и свободен!
Прошу обратить внимание: все это растянулось не на годы, даже не на месяцы или хотя бы недели. Все произошло в считанные дни! 6 июня днем неизвестные подошли к Ивану Голунову на улице, надели наручники и затолкали в машину, а уже к вечеру 11 июня стране и миру объявили, что дело закрыто, обвинения сняты. И — кто объявил? Лично глава МВД!
Ничего не скажешь — счастливчик!
Впрочем, это чудо не с неба упало, а имеет вполне рукотворное происхождение.
Во-первых, человека спасла наша солидарность. Большинство журналистского сообщества — пусть и с разной долей осторожности — выразили поддержку коллеге. Не сомневаясь, что главная причина расправы кроется именно в профессиональной деятельности Ивана Голунова.
В его защиту выступили деятели культуры (председатель жюри «Кинотавра» Константин Хабенский на открытии фестиваля сказал о «неудобном журналисте», призвал к солидарности, и на его слова ответили дружной овацией). Не молчали общественники и просто неравнодушные граждане (раньше их называли люди с активной жизненной позицией). Чтобы принять участие в одиночных пикетах в защиту журналиста, люди выстраивались в очередь! А вот все парламентские партии дружно промолчали. Их это не касается?
Важна была и поддержка иностранных коллег. Новость о задержании неугодного журналиста по обвинению в торговле наркотиками быстро разошлась по свету и, если не перебила, то встала рядом с главной мировой новостью — о международном экономическом форуме в Питере. В кулуарах же форума, собравшего представителей из сотни с лишним стран, и вообще в коридорах власти и наших, и чужих, это была и в самом деле самая обсуждаемая тема.
Во-вторых, человека спас непрофессионализм полиции.
Пресс-служба опубликовала фото «нарколаборатории» Ивана Голунова (аж 8 снимков), но на его квартиру это было непохоже. На пакетиках с наркотиком, которые вытащили из рюкзака «наркодилера»… не оказалось его «пальчиков». Он их в зубах таскал? Обыска настоящего в квартире журналиста не делали, и знатокам своего дела сразу стало ясно: ничего никто не искал, пришли, зная, где лежат наркотики. Проверка в наркодиспансере подтвердила, что он не находится в состоянии наркотического опьянения, последующие анализы доказали, что Голунов наркотики не употреблял вовсе…
Ну, и по «мелочи» всего набралось с лихвой: схватили днем 6-го, но в адвокате отказали, сообщить родным о задержании не дали, только около четырех часов утра уже 7 июня позвонили знакомой Ивана и сообщили, что он только что пойман при попытке продать наркотик.
Само собой и побили, как же без этого? Однако ни первой бригаде «скорой помощи», ни второй (врачи подозревали переломы ребер, сотрясение головного мозга) отвезти пострадавшего в больницу из отдела полиции не дали…
А еще подвело полицию незнание текущего момента. Отдавшие команду «фас!» оказались идейно незрелыми и политически неграмотными. Хватать журналиста по сфабрикованному делу в разгар международного экономического форума, когда к стране приковано мировое внимание? Накануне национального праздника Дня России? Незадолго до «прямой линии» президента? Когда грядет встреча «большой двадцатки»?..
В общем, порадуемся за коллегу и поздравим Ивана со счастливым концом такой мерзкой истории. Увы, но я лучше других коллег понимаю, что пришлось ему пережить и что его ждало, не встань мы все на его защиту.
И какими бы взаимно противоречащими не покажутся мои слова, замечу: ничто не изменилось у нас, власти готовы на все, чтобы заткнуть неугодного журналиста, и все изменилось — заткнуть честного журналиста нельзя (ну, почти нельзя).
Не изменилось, потому что и сегодня используются методы, которыми пользовались два десятка лет назад.
К примеру, на меня точно так же завели уголовное дело, потом второе, потом третье. Опровергать мои статьи в областной газете «Белгородская правда» никто и не собирался — о том, что областная администрация тайком продала богатое прибыльное предприятие на Британские Виргинские острова, о том, как богатым владельцам Стойленского ГОКа тайком разрешили не платить некоторые налоги, и они их не платили 7 лет, и набралось долгов на четверть миллиарда, и о том, как областная Дума проголосовала за незаконное списание ГОКу долгов по налогам…
Можно долго вспоминать.
Опровергнуть было невозможно, да никто и не пытался. Продаться и замолчать я отказалась. Угрозы оставить сына круглым сиротой, конечно, напугали, но и переступить через себя я не могла. Только и оставалось посадить меня, чтобы заткнуть мне рот и не допустить переизбраться в областную Думу. Областная прокуратура, которую я тоже «достала», с рвением задачу выполнила.
Во время первого «задержания» орава мужиков набросилась на меня на улице (я была на больничном, шла в поликлинику), врезала, как следует, и затолкала в машину. Меня привезли в областную прокуратуру на допрос, но вынуждены были вызвать «скорую». Носилки со мной все-таки разрешили вынести, но врача увели к прокурору, который объяснил: увезешь — на тебя заведем уголовное дело. Он увез… А следом появилось уголовное дело по нанесению мною побоев группе офицеров ОМОНа.
И тогда (как и в сегодняшнем случае с Иваном Голуновым) коллеги открыто выступили в мою защиту, и в редакцию «Белгородской правды» потоком пошли письма возмущенных читателей, и коллеги из других СМИ (только не местных!) поддержали, и Союз журналистов России (только не местное отделение!), и куча иностранных журналистов перебывала в Белгороде (им было внове, что журналист в России пострадал не потому, что выступал на стороне одного клана против другого, а сам по себе, а я поправляла их: я была депутатом, я защищала интересы белгородцев). И тогда прилетали в Москву генеральный секретарь Amnesty International, и комиссар ОБСЕ по свободе прессы… У меня дома до сих пор стоят мешки с открытками из полутора сотен стран мира — так люди поддерживали меня!
Но тогда все это было почти понапрасну. Вернее, все так было растянуто во времени, что, казалось, конца не будет. Дело дотащили до суда, и судья Кошманов не остановился ни перед чем. Меня осудили по полной, но решились дать только условный срок, запретив избираться в законодательные органы власти. Этого боялись больше всего? А зампредседателя облсуда прислала письмо: еще одно твое критическое выступление — и твой условный срок станет реальным.
Тогда моя, нет — наша борьба отняла не дни, кау у Голунова, а годы. Причем меня реабилитировали только за два дня до окончания срока в самой последней судебной инстанции страны, чтобы у ЕСПЧ не было оснований вмешаться и осудить государство.
Тогда мне пришлось подавать в суд жалобу на прокурора области Кондрашова, который отказался принести мне официальные извинения за незаконное преследование.
И тогда даже после реабилитации в местной прессе меня продолжали поливать грязью, утверждая, что я всего лишь помилована и почему до сих пор на свободе…
В истории с Иваном все напоминает ту, случившуюся два десятка лет назад, — все было проделано так же нагло, тупо, грубо и… глупо. Блюстители закона сами себя ни в чем не ограничивают. Но собрать в один кулак полицию, прокуратуру и суд и ударить этим кулаком по журналисту уже не получилось. Остановить людей уже не получилось. Люди не ограничились словесной поддержкой, пересудами меж собой, они активно выступили в защиту журналиста — такого раньше не было.
Общество и впрямь обретает зрелость? И власти проявили, наконец, если не мудрость, то хотя бы хитрость (считайте, как хотите): не остались стоять на своем вопреки здравому смыслу, глава МВД сам признал вину своих подчиненных. Значит, власть хоть маленько, но тоже изменилась?
Вот почему я говорю: все было так, да не так! И это не менее важно, чем факт освобождения журналиста.
Ольга КИТОВА
политический обозреватель «НВ»
лауреат международной премии свободы прессы
